Боги Древнего Мира – Мировоззрение – 14 января – 43675031398 – Медиаплатформа МирТесен

В 988 году нашей эры киевский князь Владимир установил в Древней Руси христианство. А до этого восточные славяне были язычниками. Это означало, что они верили не в единого Бога, а во множество самых разных богов, стоявших на самой высшей ступеньке языческой религиозной системы. Боги наделялись наиболее важными функциями и считались самыми могущественными и сильными изо всех языческих божеств и духов. Славянское слово бог первоначально означало не только божество, но и богатство, долю, счастье, благо. Это слово восходит к древнему корню, имевшему значение «наделяющий долей, счастьем». Например, слово богатый первоначально означало «наделенный хорошей долей», а у-бог-ий — «лишенный доли». Во многих современных славянских языках название главной человеческой пищи — хлеба восходят к слову бог (например белорусское слово збожжа — «зерно»).

В первые века нашей эры в сочинениях римских и византийских историков на древнегреческом и латинском языках стали появляться сведения о славянах, о том, что у них к этому времени стали складываться представления о многих богах, каждый из которых покровительствовал разным видам человеческой деятельности: государственной, хозяйственной, военной, семейной. Представления о единой системе богов не были еще окончательно сформированы, поэтому сферы их покровительства нередко смешивались: разные боги могли «отвечать» за одну и ту же сферу человеческой жизни. В Древней Руси, объединившей земли восточных славян в единое государство, известно два крупных религиозных центра, где складывались свои представления о богах. Это южные земли во главе с Киевом и северные земли во главе с Великим Новгородом. Кроме того, в разных местностях верили и в своих богов и божков, но вера в местных божеств не распространялась на все восточно-славянские земли.

От воли богов зависели жизнь и благополучие человека. Поэтому их старались задобрить: для них устраивали святилища, в их честь устанавливали идолы, поклонялись и приносили жертвы. Арабский путешественник X века Ибн Фадлан, встречавшийся с древнерусскими купцами в Византии, в своих воспоминаниях рассказывал, что они кланялись идолам и приносили им еду и напитки, прося послать им хороших покупателей. Если удавалось выгодно продать товар, то в дар идолам убивали быков и овец, часть мяса отдавали бедным, а часть клали перед истуканами. Представить себе, как выглядели подобные истуканы, можно на примере Збручского идола, найденного в XIX веке в реке Збруч, на территории Украины. Он представляет собой четырехгранный каменный столб, на каждой грани которого вырезано изображение мужчины в высокой шапке, олицетворявшее какое-то неизвестное нам божество.

В древнерусских летописях и книгах, обличающих языческие суеверия, мы встречаем набор имен высших божеств, которым поклонялись восточные славяне. В них упоминаются имена богов, идолы которых древнерусский князь Владимир поставил в Киеве в 980 году, всего за восемь лет до принятия христианства. Об этом событии говорит Нестор-летописец в важнейшей древнерусской летописи «Повесть временных лет»: «И начал княжить Владимир в Киеве один, и поставил кумиры на холме вне двора теремного. Перуна деревянного, а голову его серебряную, а ус золотой, и Хорса Дажьбога, и Стрибога, и Симарьгла, и Мо́кошь и приносил им жертвы, называя их богами… и приносил жертвы бесам».

Перун, Хорс-Дажьбог, Стрибог, Симаргл и Мокошь… Как выглядели эти кумиры? Ведь только про Перуна Нестор говорит, что у него была серебряная голова и золотые усы. И почему у одного из богов было целых два имени — Хоре и Дажьбог? Большинство из этих имен нам сейчас не только не известны, но и кажутся какими-то странными и непонятными. Странными некоторые имена казались и древнерусским книжникам. Они их искажали и писали каждый раз по-разному, особенно в более позднюю эпоху, когда имена языческих богов стали забываться. Например, Хорса в летописях называли то Гурсом, то Турком. А имя Симаргла и вовсе разделили на две половины и называли Симом и Реглом.

Почему же так происходило? Неужели древнерусские летописцы были такими безграмотными? А может быть, князь Владимир, выставляя изображения этих богов на холме вблизи своего терема, вовсе и не стремился выразить настоящие народные верования? Может быть, он решал этим какие-то свои политические и государственные задачи? И вместе с богами, в которых действительно верили в Древней Руси, он зачем-то поставил идолы таких богов, про которых славяне ничего не знали?

Как полагают ученые, только часть из упомянутых Нестором-летописцем богов действительно была известна всем восточным славянам и играла в их верованиях значительную роль — это Перун и Мокошь, вероятно, в меньшей степени — Дажьбог и Стрибог. Возможно, остальные боги относятся к верованиям неславянских народов, проживавших на территории Киева и Древней Руси. Кроме того, был еще один бог, очень важный для жителей Древней Руси, но почему-то не упомянутый в летописи в общем списке богов. Звали его Волос или Велес.

Поговорим сначала о тех божествах, в которых действительно верили наши предки-язычники. А потом постараемся понять, откуда взялись остальные, которых князь Владимир поставил на холме перед своим теремом.

1. Перун

Ясный летний день, светит солнце, поют птицы, порхают бабочки. Вдруг на небе появляется тяжелая грозовая туча. Она закрывает собой все небо. Птицы испуганно смолкают, бабочки прячутся под листья. И вот уже начинается гроза: сверкают молнии, гремит гром. Белорусские и украинские крестьяне, видя, как небо разрезают отблески молний, наверняка говорили: «Это Перун нечистика бьет». И даже рассказывали быличку про то, как черт спорил-препирался со святым Ильей-пророком.

Илья-пророк говорит черту: «Я тебя убью». А черт ему в ответ: «Как же ты меня убьешь? Ведь я спрячусь!» — «Куда?» — «Под коня». — «А я коня убью и тебя убью!» — «А я под избу спрячусь!» — «А я избу спалю и тебя убью». — «А я под дерево спрячусь, там ты меня не найдешь!» — «А я дерево разобью и тебя убью!» — «А я под камень спрячусь!» — «А я камень разобью и тебя убью!» — «Ну тогда я спрячусь в воду, под корч, под колоду!» — «Вот там и сиди, там тебе место», — ответил Илья-пророк.

Согласно некоторым вариантам этой былички, вместо Ильи-пророка сам Господь Бог молниями побивает чертей. Поэтому в народе верили, что во время грозы все черти (нечистики) прячутся кто куда — кто под дерево, кто под камень, но Илья-пророк огненными стрелами молний всюду их достает. Современные белорусы молнию называют словом перун, а украинцы этим словом называют гром. Поэтому выражение «Перун нечистика бьет» по-украински и по-белорусски означает, что гром и молния уничтожают нечистую силу.

Молнии раньше представляли в виде узких каменных стрел, поэтому продолговатые узкие камни, которые иногда находят в старых курганах, в Белоруссии также называли перунами, считая их упавшими на землю молниями. В русском языке слово перун со значением «гром, молния» было известно до XVIII века. В языческой древности это слово означало верховное божество славян — бога грома и молнии Перуна. А в XIX–XX веках верили, что Илья-пророк (или Господь Бог) посылает во время грозы на землю огненные стрелы молний. Но славяне-язычники считали, что это делает Перун.

Перуна, наиболее известного бога восточных славян, Нестор-летописец первым упоминает в списке древнерусских богов. Его главенствующую роль среди других богов подтверждают и античные авторы. Например, византийский историк Прокопий Кесарийский, живший в VI веке, писал: «Славяне считают, что один из богов — создатель молнии — есть единый владыка всего, и ему приносят в жертву быков и всяких жертвенных животных». Это означало, что у восточных славян к X веку начинала складываться общая система богов, объединяемая вокруг одного центрального божества — Перуна, который обитает на небе и повелевает небесным огнем. Его оружие — молнии, которые он посылает на землю, отчего образуется гроза. Из дней недели Перуну был посвящен четверг, из животных — конь, а из деревьев — дуб.

Перун был также богом войны, и поэтому его покровительство распространялось на княжескую дружину. Когда русские воины в 971 году заключали договор с Византией, то «по русскому закону клялись оружием своим и Перуном, богом своим» (Лаврентьевская летопись за 971 год).

Святилище Перуна в Перыне под Новгородом. Раскопки и реконструкция В. В. Седова

Идол Перуна стоял на холме в Киеве еще задолго до времени князя Владимира. К нему приходили русские князья и приносили в дар свое оружие, щиты и золото. Об этом свидетельствует «Повесть временных лет» за 945 год. А в Новгороде идол Перуна установил Добрыня, дядя князя Владимира. Он устроил над рекой специальное святилище Перынь, посвященное Перуну. Его существование подтверждается современными археологическими раскопками. Святилище было в виде круглой площадки, в центре которой возвышался идол, а по краям горело восемь костров. Память об этом святилище сохранялась в народе вплоть до XVII века. Голштинский путешественник Адам Олеарий, посетивший Россию в 1654 году, рассказывает: «Новгородцы, когда были еще язычниками, имели идола, называвшегося Перуном, то есть богом огня, ибо русские огонь называют „перун“. И на том месте, где стоял этот их идол, построен монастырь, названный Перунским монастырем. Божество это имело вид человека с кремнем в руке, похожим на громовую стрелу (молнию) или луч. В знак поклонения этому божеству содержали неугасимый ни днем ни ночью огонь, раскладываемый из дубового леса. И если служитель допускал огонь потухнуть, то наказывался смертью»^[2].

После принятия христианства культ Перуна как наиболее важного языческого божества подвергся сокрушительному искоренению. Как известно из «Повести временных лет», принявший крещение князь Владимир повелел привязать киевский идол Перуна к конским хвостам и скинуть с горы. В Киеве на холме, где раньше стоял Перун, князь Владимир повелел построить церковь в честь святого Василия (поскольку при крещении князь Владимир получил христианское имя Василий).

Новгородцы, приняв крещение, разорили святилище Перынь, а стоявший там идол протащили по грязи, разрубили на части и бросили в реку Волхов. Когда же кусок идола прибило волной к берегу, один из новгородцев оттолкнул его шестом и сказал: «Ты, Перунище, досыта ел и пил, а теперь плыви прочь». На месте новгородской Перыни был воздвигнут Перынский скит с церковью Рождества Богородицы.

С течением времени официальный культ Перуна исчез из народной памяти. Но связанные с ним поверья о боге-громовнике, управляющем грозой и молниями, были перенесены на святого Илью-пророка, который стал своеобразным христианским «заместителем» Перуна. Восточные славяне и в XX веке считали, что если гремит гром, то это Илья-пророк на колеснице разъезжает по небу и мечет на землю огненные стрелы — молнии.

Ранее была рассказана быличка о том, как Илья-пророк молниями убивает черта во время грозы. В некоторых местах Белоруссии до сих пор рассказывают эту историю, но часто вместо пророка Ильи там действует сам Перун, а угрожает он молниями иногда черту, а иногда змею. Об этом говорится в белорусских сказках «Перун и Сатана», «Перун бьет чертей», «Гром с Перуном». По поверьям, летом чертей меньше, чем зимой, — «их бы не столько было, если б не бил Перун. А то они за зиму наплодятся, а летом Перун поубивает».

Стремясь восстановить древние поверья о Перуне, некоторые ученые пришли к выводу, что сказочный спор между Ильей-пророком и Перуном — это позднее переосмысление древнего славянского мифа о борьбе громовержца Перуна с каким-то противником. Они полагают, что этот сюжет был когда-то центральным мифом в славянской мифологии. Но кто же в древней версии мифа выступал в качестве могущественного противника громовержца? Ученые полагают, что этим противником мог быть бог Волос (или Велес — другой вариант имени).

2. Волос (Велес)

Нестор-летописец, перечисляя языческих богов Древней Руси, не упомянул Волоса, хотя, по многим свидетельствам, это был очень важный бог и ему поклонялись на всей ее территории.

В севернорусских землях этот бог был известен под именем Велес. В Великом Новгороде Велеса особо почитали жители так называемого Чудского конца, где стоял его каменный идол. Святилище Волоса существовало также недалеко от города Владимира, где позже был построен Волосов Никольский монастырь.

В Киеве идол Волоса стоял внизу, около реки, на Подоле, где находилась торговая часть города. И уже местом своего расположения Волос был противопоставлен остальным богам, и в первую очередь Перуну. А в мирном договоре с Византией 971 года — том самом, где княжеская дружина клялась оружием и Перуном, — далее говорится, что «Русь вся» (то есть народ) клялась Волосом. Значит, княжеские воины, относившиеся к привилегированному сословию, находились под покровительством бога войны и небесного грома Перуна, а простые люди — под покровительством Волоса, который в Лаврентьевской летописи назван «скотьим богом».

Волос назывался так потому, что был покровителем хозяйства, и прежде всего скотоводства. У славян, как и у многих других народов, скот наряду с хлебом был символом плодородия и богатства, важной частью торговли. О состоятельности человека судили по количеству скота, которым он владел. Поэтому «скотий бог» был одновременно богом торговли и богатства.

О многом говорит и его имя — Волос, самым прямым образом связанное с волосами. У восточных славян волосы и шерсть всегда были символом богатства и плодовитости. Например, во время русской свадьбы было принято сажать новобрачных на тулуп, вывернутый шерстью наружу. Это делали для того, чтобы молодые супруги жили богато и у них было много детей. При строительстве дома под первый венец бревен клали клочок шерсти, чтобы в доме жилось счастливо и зажиточно. В русских деревнях был обычай при жатве последнюю горсть колосьев в поле не сжинать, а оставлять в дар божеству плодородия. Назывался такой пучок колосьев «Волосовой бородкой». Можно предположить, что этот бог покровительствовал певцам и сказителям. Ведь в «Слове о полку Игореве» вещий певец Баян назван «Волосовым внуком».

Перун как бог-громовержец был связан с небом и верхней частью мирового пространства. А сферой власти Волоса был подземный мир. Поэтому считают, что Волоса могли представлять в виде змеи. Она ведь ползает по земле и принадлежит нижней части мира. И этому есть доказательство. В летописи тот самый договор с Византией 971 года, в котором древние русичи клянутся Перуном и Волосом, снабжен миниатюрой. В ней Перун изображен в виде человекообразного идола, а Волос лежит в виде змеи у ног русских воинов.

Таким образом, Перун был покровителем привилегированных княжеских воинов, а Волос — простого люда: купцов, крестьян, ремесленников. Поэтому идол Перуна в Киеве стоял на возвышенности, рядом с дворцом князя, а идол Волоса — в нижней, торговой, части города. Некоторые ученые считают, что именно Волос был тем самым противником, которого Перун стремился поразить своими огненными стрелами. Но из-за чего Перун так сильно гневался на «скотьего бога»? Исследователи предполагают, что это, вероятно, произошло из-за супруги Перуна, которую звали Мокошью, — женского божества восточных славян. Вот якобы из-за ее благосклонности к Волосу и поссорились два славянских бога, после чего Перун стал мстить Волосу, преследуя его всюду своими молниями. Ученые смогли установить этот сюжет восточнославянской мифологии по косвенным данным, в том числе и по мифам наших соседей-балтов, у которых сохранились подобные. Но был ли этот сюжет действительно известен восточным славянам, сказать трудно.

После крещения Руси Волоса постигла участь всех языческих богов. В Киеве князь Владимир «Волоса-идола, его же именовати яко скотьего бога, повелел в Почаину-реку ввергнуть» («Повесть временных лет»). Но, исчезнув из памяти народа как языческое божество, Волос передал «по наследству» святому Власию свои «полномочия» покровителя скотоводства и земного плодородия. Так получилось из-за сходства имен Волос — Власий, хотя христианский святой первоначально вовсе не был связан со скотоводством. День святого Власия в русской традиции назывался «коровьим праздником». К этому святому обращались с просьбой об умножении скота.

В Белоруссии во время Масленицы крестьяне долгое время справляли праздник Волоссе или Волосье для того, чтобы умножался скот и был хороший урожай льна. В этот день пекли «блины и оладки, чтобы волы были гладки». Вот так языческий «скотий бог» Волос и христианский святой Власий с течением веков слились в едином образе покровителя скотоводства, которого крестьяне просили: «Святой Власий, дай счастья на гладких телушек, на толстых бычков…»

Ну а что же случилось с Мокошью, из-за которой, по мнению некоторых ученых, и вышла ссора между двумя почтенными славянскими богами?

3. Мокошь

Мокошь — единственное женское божество в древней славянской мифологии. Она покровительствовала семейному благополучию, рождению детей и всем типичным женским занятиям, а особенно прядению и ткачеству, которые в течение многих веков были главным делом любой женщины. В древности одежду для всех членов семьи хозяйка должна была сшить сама. Сначала обработать лен, потом сделать из него пряжу, из этой пряжи спрясть нитки, а из ниток на самодельном ткацком станке выткать полотно. И уже из этого полотна пошить одежду. Сколько времени и сил на это уходило! Вот и сидели женщины долгими зимними вечерами за прялками, чтобы спрясть побольше ниток, ведь семьи раньше были большие и полотна требовалось много. Поэтому и поклонялись Мокоши исключительно женщины и просили ее, чтобы она помогла им в их нелегких хозяйственных делах. Из дней недели Мокоши была посвящена пятница — в этот день женщины не пряли и не стирали, чтобы не оскорбить свою покровительницу. Во многих местностях России этот запрет сохранялся до XX века. Мокошь заведовала также подземной частью мира и источниками воды.

Еще много веков после принятия христианства женщины продолжали почитать Мокошь, несмотря на суровые запреты и наказания. Это почти единственное языческое божество, память о котором долго сохранялась в живых народных верованиях. Женщины поклонялись Мокоши, тайно собираясь вместе, а руководили ими посвященные жрицы, которых христианские книжники называли «бабами-идоломолицами» (то есть молящимися идолам). Об этом свидетельствует рукопись XVI века: «Мокоши не явно (то есть тайно. — Е. Л.) молятся, да, призывая идоломолиц-баб, то же творят не токмо худые люди, но и богатых людей жены». О почитании Мокоши свидетельствуют и вопросы, которые священники задавали женщинам на исповеди: «Не молилась ли вилам и Мокоши?» или: «Не ходила ли к Мокоши?».

В более позднюю эпоху Мокошь воспринимали не как богиню, а как демоническое существо, связанное с ткачеством и прядением. Во многих современных русских говорах слово мокоша означает или привидение, или вообще нечистую силу. На Русском Севере еще в XIX веке такое существо называли Моко́шей или Моку́шей и представляли ее в виде женщины с большой головой и длинными руками, которая без спроса приходит в дом и прядет пряжу, оставленную хозяйкой без молитвы. Поэтому строго-настрого в русских деревнях запрещалось оставлять на ночь в избе прялку с недопряденной пряжей, а то придет Мокоша и спрядет. В крайнем случае такую прялку накрывали куском полотна или выносили в сени. Если пряха дремлет, а веретено само вертится, говорили, что за нее Мокоша прядет.

А кто же из христианских святых после утверждения христианства заменил собой Мокошь? Покровительство женским занятиям перешло к святой Параскеве, которую в народе стали называть Параскевой Пятницей (ранее мы говорили, что запреты на все женские работы в языческую эпоху приходились на пятницу). Образ святой Параскевы в народных рассказах приобрел языческие черты. Часто ее образ уже почти не соотносили с христианской святой, а называли просто Пятницей, олицетворяя этот день недели. В деревнях рассказывали, как Параскева Пятница ходит и смотрит, кто из женщин нарушает запрет работать в пятницу — стирает белье, белит печь, расчесывает волосы. Особенно строго она наказывала тех женщин, которые в этот день пряли. Она заставляла их напрясть за одну ночь большое количество пряжи. Вот как об этом рассказывали.

Прядет хозяйка накануне пятницы. Дело уже за полночь. Слышит, какая-то женщина под окно подходит и спрашивает: «Прядешь?» — «Пряду», — отвечает хозяйка. — «Вот тебе сорок веретен. Напряди их до рассвета. Как напрядешь, выкинь веретена в окно. А не напрядешь — пеняй на себя!» А хозяйка уже догадалась, кто к ней под окно подходил. Испугалась она, а делать что-то надо! Схватила она моток ниток и стала на веретена наматывать. Намотает и в окно выбрасывает. Выбросила в окно все сорок веретен и стала Богу молиться, чтобы избавил ее от опасности. На рассвете приходит Пятница и видит, что под окном сорок намотанных веретен валяются, а женщина Богу молится. «Счастье твое, что ты такая догадливая! — Схватила веретена и разорвала их на куски. — Так бы и с тобой было, если бы полные веретена не напряла. Смотри не работай больше по пятницам!» Женщина попросила прощения у Пятницы и обещала больше в пятницу не прясть.

В XIX–XX веках такие истории рассказывали о Параскеве Пятнице. Но раньше, в эпоху язычества, считали, что в ночь на пятницу сама Мокошь заглядывает в окна и смотрит, кто из женщин прядет, нарушая запрет.

Чтобы умилостивить свою грозную покровительницу, в давние времена женщины приносили Мокоши жертвы. Позже, по языческому обычаю, Параскеве Пятнице стали жертвовать пряжу и еду. В жертву Пятнице женщины бросали пряжу в колодцы, потому что культ Мокоши был связан с водой и источниками. Еще в XIX веке на Украине существовал обычай кормить Пятницу, который тоже являлся отголоском культа Мокоши. В ночь с четверга на пятницу хозяйки застилали стол чистой скатертью, клали на него хлеб, соль, ставили горшок с кашей, ложку, миску и думали, что Пятница придет к ним ночью ужинать.

4. Хорс-Дажьбог

Среди идолов богов, которых Владимир поставил недалеко от своего терема, был один с двойным именем — Хорс-Дажьбог. Зачем богу два имени? А может быть, это были два разных бога? Одно имя вполне понятное, в его основе лежит повелительная форма глагола «дать»: дажь — «дай». Значит, Дажь-бог — это «Дай-бог», то есть бог, который дает людям благо и богатство. А каков же на земле самый главный источник блага? Да ведь это солнце! Ведь именно солнце дает земле наиболее важное благо — свет и тепло. От него зависят жизнь и благополучие всех живых существ — человека, животных, растений. Никто на земле не может жить без солнечного света. Дажьбог был божеством солнца, подателем тепла и света, а значит, и всего земного благополучия. В «Слове о полку Игореве» Ярославна, жена князя Игоря, именно солнце просит о спасении ее мужа, попавшего в половецкий плен. С почтением и любовью она обращается к нему: «Светлое и тресветлое Солнце…» «Тресветлое» — значит трижды светлое. Ипатьевская летопись за 1144 год прямо называет Дажьбога Солнцем: «Солнце же царь… есть Дажьбог». Очевидно, в Древней Руси солнце очень почитали, потому что автор «Слова о полку Игореве» называет древних русичей внуками Дажьбога. Имя этого бога сохранилось в поздних украинских песнях. В одной из них прилетевший из теплых стран Соловушка рассказывает, что он не сам прилетел, а его выпустил из своей правой руки сам Дажьбог и послал замыкать зиму и отмыкать лето.

Но почему Дажьбог в «Повести временных лет» назван вторым и загадочным именем — Хоре? Очевидно, что древнерусские летописцы не понимали этого имени, так как постоянно искажали его и писали по-разному. Гурс, Гус, Гурк — вот как именуется Хоре. Напомним, что имена «своих» богов, в которых действительно верили в Древней Руси (Перуна, Волоса, Мокошь), летописцы, как правило, не искажали. Хорсом Дажьбога называли только в Киеве. В Новгороде и других восточнославянских землях о таком имени вообще ничего не было известно. Славяне ничего не знали о Хорее. Он был широко известен в Иране, где Хоре почитался как бог Солнца — собственно, имя Хоре означает «сияющее солнце». Но ведь у восточных славян уже был свой бог Солнца — Дажьбог. Зачем им еще один, иранский? А может быть, князь Игорь Дажьбога назвал дополнительным, иранским именем? Загадка какая-то!

А решается эта загадка очень просто. Киев времен князя Владимира был многонациональным городом. Помимо славянского населения в нем жили и представители других народов, и среди них иранские воины из Хорезма, земли которого располагались вокруг Аральского моря. А в Хорезме Солнце было очень почитаемым божеством: оно входило в официальный государственный культ. Даже само название «Хорезм» в переводе с иранского означало «солнечная земля». Вероятно, князю Владимиру было очень важно заручиться поддержкой воинственных иранцев и наладить с ними хорошие отношения. Поэтому он ввел Хорса, иранское божество, в число славянских богов по чисто политическим причинам. Но ведь у славян уже был свой собственный бог Солнца. Вот и получил очень важный и для славян, и для иранцев бог Солнца двойное имя — Хорс-Дажьбог.

Однако некоторые историки считают, что поскольку киевляне вели оживленную торговлю в Приазовских степях, заселенных иранцами, они могли заимствовать у иранцев и представления о Хорее. Ведь в «Слове о полку Игореве» место обитания Хорса-Солнца как раз связано с Приазовьем: князь-оборотень Всеслав, который оборачивался волком и за ночь добегал до Тмутаракани (города, который был расположен в Приазовских степях), великому Хорсу «путь прерыскаше», то есть перебегал.

5. Стрибог

В списке богов князя Владимира в «Повести временных лет» рядом с именем божества Солнца Дажьбога стоит имя Стрибог. Но об этом божестве в древнерусской летописи ничего не сказано. Ученые могут только строить догадки по поводу того, чем же занимался этот бог. Может быть, если попытаться расшифровать его имя, удастся понять, каковы были его функции?

Идолы, обнаруженные археологами, дают представления о том, как выглядели изображения богов, которым поклонялись наши предки

По своей структуре имя Стри-бог очень похоже на Дажь-бог. Но если дажь — это повелительная форма глагола «дать», то что такое стри-? Есть ли у этого имени в современном русском языке родственные слова? Есть! Это слово пространство. А почему пространство так называется? Потому что оно простирается, то есть распространяется, расширяется во все стороны. Какова же будет повелительная форма от глагола простираться? Правильно: простри! Значит, Стри-бог — это такой бог, который занимался распространением, распределением. Но только чего именно? Есть два мнения ученых, расшифровывавших загадку Стрибога. Первое — что этот бог раздавал, распределял на земле благо, которое приносил людям Дажьбог. Второе — что Стрибог — это божество ветра.

Четырехгранный идол, поднятый в середине XIX в. со дна реки Збруч, и другие древнерусские идолы

К «Слове о полку Игореве» внуками Стрибога названы ветры. Какая из этих двух теорий верна, сказать трудно, так как нет возможности их проверить.

6. Симаргл

Среди богов времени князя Владимира, которых упомянул Нестор-летописец, есть одно совершенно загадочное. Это Симаргл. Сведений о нем в славянской культуре нет. А его имя было настолько непонятно для древнерусских летописцев, что они его коверкали и переиначивали даже больше, чем имя Хоре, у которого все-таки был славянский двойник. В разных летописях Симаргла называли то Семарьглом, то Сеймаркелом, а то и вовсе разделяли его имя на две части, именуя Симом и Реглом («и веруют и в Сима, и в Регла, и в Мокошь», — сказано в рукописи XIV века «Слово некоего Христолюбца и ревнителя по правой вере»).

Как полагают ученые, этот непонятный жителям Древней Руси бог был тоже иранского происхождения. Одним из наиболее популярных персонажей иранской мифологии была сказочная птица Симург, которую изображали то в виде грифа, то в виде полусобаки-полуптицы и которая даже одно время была государственной эмблемой Персии. Вероятно, князь Владимир ввел это иранское божество в пантеон своих богов по той же причине, что и «солнечного» бога Хорса, — чтобы сделать приятное иранцам, жившим в Киеве. Таким образом, можно сделать вывод, что князь Владимир не очень-то и стремился отобразить реальные религиозные верования своего народа, а устанавливал богов исходя из политических и дипломатических соображений.

7. Сварог (Сварожич)

Совершенно точно известно, что у восточных славян было по крайней мере еще одно божество, которое Нестор-летописец не упомянул в пантеоне богов князя Владимира, но которое было весьма почитаемо в Древней Руси. Про него рассказывают древнерусские поучения, направленные против язычества. Это божество огня Сварог или Сварожич. В Ипатьевской летописи он именуется отцом Солнца-Дажьбога: «Солнце же царь, сын Сварогов». Это и понятно, если учитывать, что Сварог — бог огня вообще, а Дажьбог — лишь только солнечного огня.

Сварог пользовался почтением у жителей Древней Руси: ему поклонялись и приносили в жертву кур. Православные книжники, порицая тех, кто продолжал придерживаться языческих обычаев, писали, что они «куры режут и огню молятся, зовя его сварожичем» или: «огню-сварожицу молятся». Может быть, Сварог был в народном представлении скорее одним из духов природы, чем верховным божеством, поэтому его идол и не был установлен на киевском холме князем Владимиром.

Представления о боге огня Свароге-Сварожиче исчезли из памяти народа, но почитание огня как чистой и священной стихии сохранилось до сих пор. Славяне считали огонь живым существом, которое требует к себе бережного и почтительного отношения и жестоко мстит тем, кто относится к нему неуважительно. В огонь нельзя было плевать и бросать мусор, чтобы не осквернить его. До огня нельзя было дотрагиваться ножом, чтобы не «поранить». В русских заговорах его называют «царь-огонь».

Особенным почтением пользовался домашний огонь, горящий в печи или в очаге. Он был символом счастья семьи, ее жизненного благополучия. Недаром печные угли раньше называли «богатье, богач». И они действительно были богатством, поскольку спичек не было. Еще в XIX веке огонь сохраняли в печи, сгребая угли в кучу и закрывая сверху горшком для сохранения жара. Утром этот жар раздували и подбрасывали туда дрова. Это называлось «вздуть огонь». А если у нерадивых хозяев угли за ночь потухли, они шли к соседям «просить огня». Но им давали неохотно, боясь, что вместе с «богатьем» из дома можно отдать достаток и счастье. Неудивительно, что при переходе в новый дом в первую очередь туда переносили горячие угли из старого очага. Глава семьи клал угли в горшок и нес их в новый дом. Там он обходил с горшком вдоль всех стен, останавливался в каждом углу. Потом ставил горшок около печи и разжигал дрова углями из старого дома. Только после этого можно было вносить в дом все имущество.

Домашний огонь нуждался в «еде» и «питье». Поэтому в негорящую печь заботливые хозяйки клали полено дров — «еду» для огня и сосуд с водой — «питье» для него. Это было отголоском древних жертвоприношений огню. Зажигали огонь всегда с молитвой. Утром, затапливая печь, хозяйка говорила специальные слова: «Встань, царь-огонь! Царю-огню не иметь воли в моем доме, а иметь волю в одной вольной печи». Это делали для того, чтобы укротить опасную стихию — огонь, который может вырваться из печи и пожаром разгуляться по всей избе.

В случае эпидемий, мора скота, длительной непогоды и других опасностей огонь добывали трением двух кусков дерева друг о друга, как это делали в глубокой древности первобытные люди. Позже огонь, добытый таким способом, считался наиболее чистым и благотворным. Он назывался «живой» или «новый» огонь. Считалось, что с помощью такого огня можно было очистить оскверненную болезнью местность и остановить распространение эпидемии. Перед тем как его добывать, во всей деревне гасили все огни без исключения: печи, костры, лучины, даже лампады перед иконами, так как старый огонь считался оскверненным. После этого мужчины приступали к добыванию нового огня: они терли один кусок сухого дерева о другой, пока дерево не начинало тлеть. Тогда подкладывали мох или бересту и разводили «новый» огонь, от которого заново зажигали печи во всех домах и лампады в церкви. Называлось это «вытирать огонь». Через разведенный от «живого» огня костер перешагивали сами и перегоняли скот, чтобы предохранить себя и животных от заразы.

Вот так древнее славянское поклонение божеству огня Сварожичу в течение веков преобразилось в почитание огня и сохранялось в виде многих обычаев и ритуалов.