О чем последние чувашские язычники просят своих богов – Russia Beyond по-русски

Чуваши – один из самых проблематичных народов Среднего Поволжья. Они проживают в Казанской, Симбирской, Самарской, Саратовской, Уфимской и Оренбургской губерниях, но их основная масса живет в Казанской губернии на правой стороне Волги. Это, видимо, их родина. На левый берег Волги они в большом количестве начали переселяться только в недавнем историческом прошлом, во время Пугачевского восстания*. Начиная с последних лет в результате неблагоприятных социальных условий их небольшие группы переселились в Сибирь, в край р. Иртыш. По данным переписи 1897 года, их число было 843 755 душ, которое с тех пор постоянно растет. Их большая часть, местами, правда, только формально, исповедует религию восточного (православного) христианства. Язычество сохранилось в своей неприкосновенности только очень спорадически. Языческое селение это редкостное явление. Вопреки этому мне прошлым летом удалось длительное время побывать в одной такой исконно языческой местности, в деревне Улхаш Симбирской губернии, где я сделал ценнейшую часть своих записей. И в других краях, где сейчас уже исповедуют христианскую веру, жива память о языческой эпохе в основном в устах стариков, которые сами лет 40-50 тому назад тоже приносили жертвы древним чувашским Богам. Но эти старые люди, умирая, с собой берут и большую часть этой старой памяти. Поэтому я считал необходимым собрать все их сохранившиеся традиции, так как через одно-два десятилетия не останется ни одного поклонника язычества, забудутся и магические слова волшебства, и позднему исследователю покажутся только туманными следами некоторые мифологические слова и выражения чувашского языка, все в большей мере меркнущие памятники былого язычества.

Чуваши – один из самых проблематичных народов Среднего Поволжья. Они проживают в Казанской, Симбирской, Самарской, Саратовской, Уфимской и Оренбургской губерниях, но их основная масса живет в Казанской губернии на правой стороне Волги. Это, видимо, их родина. На левый берег Волги они в большом количестве начали переселяться только в недавнем историческом прошлом, во время Пугачевского восстания*. Начиная с последних лет в результате неблагоприятных социальных условий их небольшие группы переселились в Сибирь, в край р. Иртыш. По данным переписи 1897 года, их число было 843 755 душ, которое с тех пор постоянно растет. Их большая часть, местами, правда, только формально, исповедует религию восточного (православного) христианства. Язычество сохранилось в своей неприкосновенности только очень спорадически.

Языческое селение это редкостное явление. Вопреки этому мне прошлым летом удалось длительное время побывать в одной такой исконно языческой местности, в деревне Улхаш Симбирской губернии, где я сделал ценнейшую часть своих записей. И в других краях, где сейчас уже исповедуют христианскую веру, жива память о языческой эпохе в основном в устах стариков, которые сами лет 40-50 тому назад тоже приносили жертвы древним чувашским Богам. Но эти старые люди, умирая, с собой берут и большую часть этой старой памяти. Поэтому я считал необходимым собрать все их сохранившиеся традиции, так как через одно-два десятилетия не останется ни одного поклонника язычества, забудутся и магические слова волшебства, и позднему исследователю покажутся только туманными следами некоторые мифологические слова и выражения чувашского языка, все в большей мере меркнущие памятники былого язычества.

Свое старое верование чуваши называют “обычаем старых” (ваттисен йăли). Нынешних чувашей-язычников называют “истинными чувашами” (чăн чăваш) или некрещеными (тĕне кĕмен). Хотя крещение чувашей началось еще во времена Ивана Грозного, в основном оно охватило только северные территории, и то только спорадически. Более южные края сохранили свое язычество. 50-60 лет тому назад русское правительство опять загорелось желанием обратить их в христианство, и проповедники, и священники объездили подряд все языческие деревни и насильственным путем крестили население. Во многих местах – традиционно – чуваши сопротивлялись, взяв в руки оружие, в других местах прятались в лесах, в погребах, чтобы спастись от крещения. Из этих времен угнетения берет свое начало жалобная песня эпохи крещения, которую я записал в Улхаше:

Ула сысна пусĕрĕç,
Тушне кĕрекене хучĕç.
Çи терĕç те çимерĕм,
Мăйма çĕçĕ хучĕç.
Вырăс тỹри тăчĕ пирĕн çие,
Асатте-асанне тĕнне çухатма.
Рехмет патшана,
Пире асатте-асанне
Тĕнĕпе усрать.

Черно-белого пороза закололи,
Грудинку на стол подали,
Приказали: “Ешь!” Отказался.
Нож к шее подставили.
Русские власти встали против нас,
Хотели заставить забыть веру предков.
Спасибо царю, что позволяет нам
Жить с верой отцов и матерей.

Поэтому старики говорят, что к царю послали человека и просили его прекратить насилие миссионеров. И, говорят, царь помиловал их, и таким образом остался Улхаш языческим.
К эпохе насильственных крещений восходит прозвище чувашей Василий Иваныч, как их называют русские. Традиция гласит, что однажды день крещения совпал с именинами святого Василия. А священника-крестителя звали Иван. Таким образом всех мужчин в деревне назвали Василий Иванычами (сын Ивана Василий). Отсюда, говорят, в качестве прозвища пришло оно к каждому чувашу.

Если последовательно, внимательно присмотримся к старой вере чувашей, особенно в том, что касается памяти Бога, находим значительные расхождения, например, с чистой шаманской верой алтайских тюрок. Культ хороших и злых духов померк, а роль шамана-жреца полностью потеряна. Однако в сегодняшнем веровании чувашей отчетливо вырисовывается понятие о единственном Боге, что ни в коем случае не похоже на язычество. Русские исследователи В. А. Сбоев, В. К. Магницкий без особых знаний языка и предмета не могли выделить это настолько характерное свойство чувашской мифологии, поэтому исходили из того: так как речь идет о язычестве, черной вере, то, следовательно, каждый дух и фигура воображения это и есть Бог. И под это понятие подгоняли из текстов жертвенных молитв каждое уже не имеющее значения слово, называя Богом, и даже названия определенных болезней, без какой-либо систематизации и знания языка. В главе, посвященной Богу, я подробно говорю о чувашском монотеизме.

Однако преображение старой языческой веры в веру монотеистическую нельзя считать случайным или же естественным развитием. Многочисленные мусульманские религиозные термины чувашской народной мифологии заставляют нас предположить в ней довольно сильное влияние ислама. Такое восприятие вопроса уже не новое в литературе о чувашах. Н.И.Ашмарин в своем исследовании “Болгары и чуваши” отмечает влияние исламской культуры на чувашскую мифологию, перечисляет ряд магометанских по происхождению арабских и персидских слов религиозной терминологии, но по сути дела не занимается вопросом, который можно сформулировать так: если правда то, что ислам повлиял на старую языческую веру чувашей, то в какой мере он содействовал ее преображению, тому, чтобы эта вера приобрела свой сегодняшний облик? Эти следы ислама он использует – вместе с другими доказательствами – для того, чтобы в современных чувашах видеть потомков исчезнувших волжских болгар, о которых Ибн-Фадлан пишет, что в 922 г. они официально приняли ислам, вели оседлый образ жизни, жили в городах и кроме торговли занимались еще земледелием. Встречающиеся на старых болгарских надгробных памятниках болгарские слова, в основном числительные, Ашмарин расшифровывает с помощью чувашского же языка. Одним словом, бросающиеся в глаза следы ислама в чувашской мифологии он связывает с бывшими когда-то мусульманами волжскими булгарами. В данном вопросе такого же мнения придерживались также А.Вамбери (A torok faj) и Б.Мункачи (A magyar femnevek ostorteneti vallomasai – Ethnographia, 1894).

В чем же у них проявляется влияние исламской культуры? Монотеистическая вера свидетельствует о более длительном сильном магометанском влиянии. [Чуваши] не знают идолов, бывший культ добрых и злых духов потерял свое значение и в настоящее время приобрел второстепенную роль помимо монотеистической веры (пĕр турă). Из арабского и персидского языков позаимствовали следующую религиозную терминологию: Турă тала “великий Бог” (араб. “), атам Турă (араб. *), пирĕшти “ангел” (перс. ), Пихампар “хозяин волков” (перс. ), Хорпан “патрон (хранитель) овец” (араб. ), шуйтан “злой дух, черт” (араб. ), Киремет “злой дух, демон” (араб. ), эсрейле “дух смерти” (араб. ). В способе исполнения жертвоприношения Богу и в жертвенной молитве находим также много элементов из строго предписанных канонов магометанского моления. Перед приношением жертвы купаются и надевают белую рубаху. Это – следы омовения (abdest). Жрец (?) и зачинатель молитвы – за небольшими исключениями – мужчина. Зачинатель молитвы встает к молитве, одетый в шубу с колпаком под мышкой. Способ земного поклона такой же, как и rekjat магометанской молитвы. Во время молитвы поворачиваются на восток, как мусульмане в сторону kibla. Режут шею жертвенного животного со словом Пĕсмĕлле (араб. ” – “во имя Бога”). У чувашей-язычников до сегодняшнего дня еженедельный праздник это пятница. Их похоронные обряды тоже переплетены с исламскими чертами. Покойника быстро предают земле, по возможности еще в день его кончины. Подобно мусульманскому обычаю, покойника везут на кладбище ногами вперед. Это объясняется тем, что он примиряется с божьей волей и с охотой отправляется на свой вечный отдых. Траур и тоску из-за смерти чуваши тоже считают недопустимыми. Присутствующие на похоронах прощаются с траурным домом такими словами: Хуйху харам пултăр – “Пусть сгинут твои беды!” В чувашском языке встречается и арабское слово хăйамат (араб. ), обозначающее страшный суд. Из этого можно сделать такой вывод. Если даже в настоящее время не понимают истинного значения этого слова, раньше, когда еще было у них учение ислама общеизвестным, верили в воскресение. Радуга асамат кĕперри (араб. ), считающаяся в исламе “мостом божественного творения (значения, величины)”, в чувашской мифологии играет ту же роль, как и мост Sirat.

В чувашском языческом антропонимиконе и в настоящее время употребительны многие магометанские личные имена арабского и персидского происхождения. Такие, как: Ахмат (), Аптулла (“), Алли (), Эпти (), Искентер (), Исмайле (), Йакк=п (), Халит (“), Хемит (), Менти (перс. ), Шерип (), Сатук (). Женские имена: Асисе (), Элиме (“), Келиме (), К\лпустан (перс. ), Шерихве (), Шехерчен (перс. ), Сепите (), Сарихва ( ) и т.д.

Раньше у чувашей-язычников употребительны были мусульманские формы приветствия: саламалик, саламаник, саламаниккем, айик салам, аликкем салам, аликкем саламаниккем (). И сегодня с этими же словами заходит дружка в дом отца невесты, между тем правой ногой три раза опускается на колено, поворачиваясь в сторону главного угла комнаты.
Из мусульманской религиозной терминологии приведем еще следующие арабские заимствования: айăп “грех” (), сăвап “добродетель, достоинство” (), халал “незапрещенный в ритуальном смысле” (), харам “запрещенный” (), рахмат “благодарность” (), перекет, перке “благословение” (), масар “кладбище” (), тупăк “гроб” (), Пĕсмĕлле, Сĕмĕле “во имя Бога” (“), амин (). Жену, чувашскую женщину, называют ар=м, в отличие от слова майра, обозначающего не чувашскую, а русскую, марийскую и т.п. женщину. В слове, как нам кажется, скрывается арабское *, что допускает предположение о бывших мусульманских бракосочетаниях. Тем более, что на чувашских языческих свадьбах бытует еще и обычай т.н. укрытия (), где невеста во время свадьбы сидит напротив жениха под покрывалом невесты пĕркенчĕк и поет жалобные песни невесты. Среди прочих мусульманских влияний встречаются у них следы воздержания от употребления водки, а также фатализм, то есть обязательная слепая вера в судьбу.

В общих чертах эти доказательства свидетельствуют о бывшем сильном исламском влиянии. Короче говоря, исследования языческой веры чувашей показывают, что большая часть народа когда-то была мусульманами, но в результате позднейшей неблагоприятной политической ситуации связь между ними и мусульманским миром прекратилась и в душе народа неукоренившийся ислам слился с еще не совсем забытым язычеством. Из этих двух составляющих создалось сегодняшнее религиозное верование чувашей, в котором местами еще чувствуется и русское христианское влияние.

Все эти научные результаты дают все новые данные к более широкому исследованию и толкованию болгаро-чувашской теории.

Наименования чувашских местностей, встречающиеся в текстах:

Таяпа – Симбирская губерния, Симбирский уезд
Кив Чакă – -“- Буинский уезд
Улхаш – -“- Симбирский уезд
Çĕн Улхаш – -“- -“-
Виçпỹрт – Казанская губерния, Цивильский уезд
Çĕн Элпуç – -“- -“-
Вомпукасси – -“- Чебоксарский уезд
Кивçорткасси – -“- -“-
Ватчалкасси – -“- -“-
Çỹлтỹкасси – -“- -“-
Пысăк Карачора – -“- -“-
Чантăр – -“- Козьмодемьянский уезд
Пошкăрт – -“- -“-

Северночувашский – вирьял, южночувашский – анатри.

Употребляемые в качестве заглавных чувашские слова представляют собой ставшие литературными южночувашские формы.

mytor.ru