Гамаюн | Bestiary.us

Как выглядит — фото и описание картины васнецова

До наших дней дошло множество изображений (картинок) птицы Гамаюн. Судя по образцам, она имела женскую голову и грудь, а туловище от крупной птицы, цепкие ноги с длинными когтями, яркое и выразительное оперение. В некоторых источниках утверждается, что в определенные моменты жизни птица может превращаться в девушку полностью.

Виктор Васнецов, интересовавшийся фольклором и мифологией Древней Руси, и на картины свои перенёс своё видение древнего мира. Яркость красок и четкость линий показывают, с какой верой в сказочные миры и персонажи художник занимался своей работой. Птица Гамаюн на полотне художника изображена сидящей на дереве и смотрящей куда-то вдаль.

Её черные, как смоль, крылья, резко контрастируют с окружающим миром, изображенным в светлых, сияющих тонах. Кажется, что она вот-вот взмахнет ими и взлетит в высоту. Удивительное сочетание умиротворенный природы, буйных красок и диссонирующей Гамаюн.

Вашему вниманию представлены картинки с изображением птицы Гамаюн.

Алконост

Птица с руками и головой юной девы, глашатая бога солнца Сварога. Место обитания птицы – остров Буян. Согласно византийским и русским легендам, отождествляется со светлым началом, а песни её предвещают процветание и радость.

Прародительницей считается героиня греческих легенд Алкиона, которая утопилась в море, узнав о гибели горячо любимого супруга. За это великие боги Олимпа превратили её в птицу и повелели летать над морями. Внешними особенностями Алконост являются женское лицо, руки и грудь, позолоченная корона на голове и когти из драгоценного металла: на правой лапе – золотые, на левой серебряные.

Согласно сохранившимся изображениям оперение птицы пёстрое, однако художник Васнецов изобразил Алконост с белыми перьями, посчитав, что именно белый цвет лучше других отражает светлую сущность. Согласно преданиям, Алконост легко может как успокоить морскую гладь, так и вызвать бурю, а голос её, сладкий и нежный, одурманивает человека и заставляет забыть на время обо всём на свете. Песни её – это не бессмысленные трели, а послания от мира богов миру людей.

В искусстве xvii—xviii веков

Сохранилось описание сосуда в виде птицы Гамаюн, купленного в 1614 году для царя Михаила Фёдоровича у московского купца Михаила Смывалова: «Птица Гамаюн, около шеи сверху обнизано жемчугом, на середине жемчужина большая, позадь её на спине репей серебряной, на репье зерно жемчужное».

21 октября 1626 года дьяк Ждан Шипов отнёс в Верх к государю в хоромы птицу Гамаюн, вероятно, имеется в виду какое-то произведение декоративно-прикладного искусства, например шкатулка, в виде птицы[4].

То же самое можно сказать и по поводу райской птицы Гамаюн, упоминаемой в «Книге глаголемой Урядник, новое уложение и устроение чина Сокольничья Пути» 1668 года, описывающей церемониалы царской охоты при изложении чина поставления рядового охотника в звание начального сокольника:

из Гамаюна доставали письмо, написанное нововыбранному от имени царя[4][6]. По-мнению В. К. Былинина и Д. М. Магомедовой, в данном случае также обыгрывается значение птицы Гамаюн как «„царственной“ и „вещей“, пророчащей счастье, царские милости и райское благополучие»[6].

Сидящая на пушке, первоначально безногая, а иногда также и бескрылая, райская птица Гамаюн изображена на гербе Смоленска, достоверно известном со второй половины XVII века. Однако, нужно отметить, что имя гамаюн упоминается не во всех геральдических источниках, часто говорится просто о райской птице[2][4][15].

В ряде источников гамаюн является синонимом райской птицы[16]:13. Возможно, наиболее ранним изображением с ней является «печать княжества Смоленского» 1664 года (с подписью «птица гам[аюн]»)[1][17].

Хотя, согласно переведённым на русский язык в 1682 году стихам из польской книги «Золотое гнездо», герб учредил князь Глеб Святославич, когда получил от Великого князя Литовского Витовта разрешение на княжение в Смоленске (1392): «… на дом свой клейнот корону принимает, велико рождение свое клейнотом являет, под короной гамаюна на громаде [пушке] обсадив, великородство их милостей Смоленских князей изъявив, как громада зук [гул, шум] свой всюду раздевает так и княжества Смоленского всюду прославляет, …то печать князей Смоленских»[9][18].

Далее различающиеся изображения безногой райской птицы появляются на смоленском гербе в большом[1] и малом Титулярниках 1672 года[15], где она похожа на «пушистого дикобраза»[5], а её перья — на волосы[16]:13; на тарелке царя Алексея Михайловича 1675 года[1][17][18][19] и на тарелке, подаренной царицей Натальей Кирилловной царевичу Алексею Петровичу в 1694 году[19]; на изображении российской государственной печати в «Дневнике путешествия в Московию» 1698—1699 годов посла И. Г.

Корба[1][4]; на рисунке «печати царского величества княжества Смоленского» 1725 года (с подписью «птица гамаюн»).

Официально это изображение утверждено в 1730 году[15]. На гербе Смоленской губернии, утверждённом в 1856 году, райская птица «встала на ноги»[1][4] и «твёрдо стоит на них, гордо задрав пышный хвост и расправив крылья»[4].

В таком виде она присутствует и на современных смоленских гербах[20], безногость сохранилась только на символах Вязьмы[21].

Из ранних достоверных изображений гамаюна можно назвать помещённое под соответствующей буквой в лицевом «Букваре славянороссийских письмен» (1694) Кариона Истомина. Во всех списках книги это летящая безногая птица «с вытянутой шеей и распущенной метёлкой перьев»[6] — вполне в соответствии с книжным описанием[1][6].

Кроме того, в издании 1694 года, в исполнении гравёра Леонтия Бунина, она напоминает ежа[1][4]; данное изображение явно создано под воздействием смоленского герба[1].

Можно предположить, что птица гамаюн могла быть изображена в росписях («райских пейзажах») Коломенского дворца, выполненных в 1664—1666 годах[6]. Гамаюн был изображён на сотенном знамени у сокольников и стремянных конюхов в Рижском походе царя Алексея Михайловича 1656 года — в Описи знамён 1664 года под № 10 говорится, что это знамя чёрной тафты, в середине вшита птица гамаюн, опушка тафта белая[1][5][22].

В Актах Московского уезда XVII века под 1696 годом описана пушка-пищаль «Гамаюн»: «Великого государя в казне на пушечном дворе налицо полковых пищалей… пищаль гамаюн ядром и длиною такова же весом 25 пуд 30 гривенок на турецком стану»[4].

Вероятно иная, одноимённая пищаль была позднее помещенаПетром I в Музей воинских трофеев (ныне находится у здания Арсенала Московского Кремля): «Гамаюн, вес 102 пудов, лил мастер Мартьян Осипов 1690 г.», с рельефным изображением безногой птицы гамаюна[1][4][23]. Ю. Л.

Воротников отмечает, что таким образом, мы имеем как бы реальное изображение смоленского герба[4], тем более, что рисунок на втором орудии схож с изображением смоленского герба в дневнике И. Г. Корба[1].

В книжности

Первое упоминание о птице гамаюн в русской книжности встречается в переводах натурфилософского трактата «Христианская топография» (ок. 547 года) Козьмы Индикоплова, появившихся на Руси не позднее XV века, но возможно гораздо ранее.

Согласно одному из них[6], «Книге глаголемой Козмография, сложена от древних философов, преведена с римского языка» XVII века, а также согласно сборнику Кержинского собрания XVII — начала XVIII века и сборнику Причудского собрания начала XIX века гамаюн, вместе с птицами финик или фениз (феникс) и харадр, залетает на острова в восточном море, в частности на мифический остров Макарийский (Макарицкий, Макаридский, острова Марадыфии), откуда близко до Рая, эти птицы источают чудесное благоухание[4][6][7][11][12].

В реальности

Истоки книжных представлений о гамаюне следующие. В Европу с начала XVI века с Новой Гвинеи и Молуккских островов поступали чучела представителей биологического семейства райских птиц, у которых невозможно было обнаружить ноги и крылья.

Наряду с рассказами местных жителей, что эти птицы прилетают с небес, это послужило причиной появления воззрений, поддерживаемых торговцами и распространённых даже среди естествоиспытателей, таких как Ю. Ц. Скалигер, Д.

Кордано и К. Геснер, что райские птицы летают при помощи своего хвоста, никогда не садясь на землю, при помощи него же они цепляются за ветви деревьев для отдыха. Это заблуждение зафиксировано в данном в 1758 году К.

Линнеемлатинском названиибольшой райской птицы: Paradisaea apoda — дословно «Парадизея [райская] безногая». Только в 1782 году стало известно, что на самом деле конечности райским птицам при изготовлении чучел обрезали поставлявшие их местные жители, чтобы использовать в качестве оберегов[4][5][24][25].

Несмотря на это естественное происхождение, безногость гамаюна дала толчок для глубокого мифического образа вечного полёта, нарушения которого имеют пророческие значения[4]. Стоит также учесть, что гербоведы Российской империи, например, А. Б.

Лакиер и П. П. Винклер, пытались объяснить безногую птицу на смоленском гербе как отображение противостояния Русского царства и Речи Посполитойза Смоленск[4][5].

Можно также отметить, что чучела райских птиц покупались индийцами для украшения и в магических целях: считалось, что они приносят военную удачу и вообще расположение богов. Названия манукодията и т. п. возникли из туземного мануко девата — «птица божья», так как райские птицы чаще встречались летающими высоко в небе.

Это обстоятельство послужило и для других названий: солнечные и небесные птицы. Вероятно, отсюда же идут и упоминания о райском происхождении этих птиц. Представления о длинной и страшной парадызеи вероятно также связаны с наблюдением чучел, так как засушенные аборигенами райские птицы выглядели большими и плоскими, потому что при сушке их клали, сжимая между двух досок, на солнце или «над великим жаром»[4][24].

Гамаюном звали любимого «сибирского цветного» кречета царя Алексея Михайловича. По предположению И. М. Тарабрина, именно эта птица могла быть изображена на упоминавшемся знамени с гамаюном в Рижском походе 1656 года[1][4].

В 1686 году государям Ивану и Петру Алексеевичам поднесли живой некую диковинную птицу, которую называли гамаюном[1][4], причём незнакомые с ней торговые люди не смогли определить её стоимость[4].

Стольник П. А. Толстой в своих отчётах о поездке в Европу в 1697—1699 годах рассказывал о том, что в одной из кунсткамер Южной Австрии «видел четыре птицы, которые называются гамаяны, … положены в склянишных сосудах в двойное вино и с перьем»[8]. По мнению Н. Н.

В современных геральдике и топонимике

Райская птица Гамаюн (без человеческих черт) изображена в центральной композиции на символах[49]Смоленщины[15] и производных от них: гербы и флаги Смоленского княжества, губернии и области, городов Смоленска и Вязьмы, районов Смоленского, Татищевского Саратовской области и Тербунского Липецкой области (так как территорию последних двух районов осваивали выходцы из Смоленской губернии).

Герб Смоленска был включён также в состав ряда гербов и флагов населённых пунктов и административных единиц Смоленской области и ранее Смоленской губернии. Независимые от смоленского герба образы птицы Гамаюн (с женским лицом) представлены на символах города Михайловска Нижнесергинского района Свердловской области (так как местных жителей звали гамаюнами;

утверждён в 2005 году)[9] и посёлка Зеленоградского Пушкинского района Московской области (2006)[50].

В официальных обоснованиях вышеуказанной символики утверждается, что райская птица Гамаюн символизирует счастье[20][51][52][53] и стремление к нему[21][52]; богатство[51][52], благополучие и величие[51]; мир[20][52] и возрождение после войн[21]; стремление к высшим идеалам[21]; «драгоценные опыт и культуру народа, позволяющие безбоязненно смотреть в будущее, предвидеть его»[54], утверждается, что Гамаюн «на Руси считалась вещей птицей, умеющей предвидеть события и их исход»[51], она предупреждает об опасности[21]; её символика — это «и защита, и покровительство, и возрождение», «аллегория единства человеческого разума, сил природы и стихии»[50]; наконец, на конкретных гербах она становится даже символом «космической птицы — первого космонавта нашей планеты Юрия Гагарина»[20] и медсестёр местного эвакогоспиталя времён Великой Отечественной войны[50]. По мнению Н. Н.

Сперансова, «гамаюн — символ чуткости, настороженности, меткости, иногда счастья и чудесной силы»[16]:13. В некоторых геральдических источниках[55][56] гамаюн необоснованно смешивается с возрождающимся из огня фениксом[16]:

В честь гамаюн, «вещей птицы, символа мудрости и знаний», Международный астрономический союз 26 марта 2020 года назвал скалу (лат. Gamayun Saxum) на астероиде Бенну[57].

В художественных произведениях

В культуре XIX—XXI веков происходит дальнейшее «насыщение» образа птицы гамаюн, как и образов остальных легендарных райских птиц, «романтическим содержанием»[5]. При этом существуют две основные тенденции его развития[6].

Во-первых, гамаюн — это райская птица, с которой связываются представления «о счастье и блаженстве». Среди примеров рассказ «Касьян с Красивой Мечи» (1851) Ивана Тургенева[5][9], главный герой которого мечтает побывать в местах, «где живёт птица Гамаюн сладкогласная, и с дерев лист ни зимой не сыплется, ни осенью, и яблоки растут золотые на серебряных ветках, и живёт всяк человек в довольстве и справедливости»[26].

Другой пример — стихотворения Константина Бальмонта «Райские птицы» (1907) и «Гусляр» (1909)[6][27], где гамаюн — райская птица, услаждающая людей своим пением:

«И если звоном нежных струн ты убаюкан, засыпая, так это птица Гамаюн поёт в безвестном, голубая»[5]. В стихотворении «Табун» (1915) Сергея Есенина с гамаюном сравнивается играющий на рожке пастух[9][28].

Толчок к развитию нового, неомифологического образа птицы гамаюн в русской культуре[6] как «многозначного символа мистического характера»[5] дала картина Виктора Васнецова «Гамаюн, птица вещая» 1897 года.

Художник, хотя по-видимому и был знаком с книжными описаниями гамаюна, не придерживался их в своей работе[6]. На картине изображена чёрнокрылая птица с «мрачно-прекрасным»[29], скорбным, тревожным[6] или даже испуганным[30]:

124, «лишённым всякой царственности» женским лицом[6] с детскими чертами[30]:123-124.

Это скорее «контаминация мотивов, связанных с древнерусскими райскими птицами вообще» и с образом птицы алкион (алконост), в частности, чем отображение представлений собственно о гамаюне. На связь с алконостом указывают розовые и пурпурные тона картины, опущенные чёрно-серые крылья птицы и образ дерева над водной гладью[6].

Картина имеет апокалиптическую атмосферу[30]:119. По-мнению И. А. Сухвановой, Гамаюн видит перед собой нечто ужасное, но не в силах отвести взор[30]:124.

Картина вполне соответствовала своему времени с его тревожными предчувствиями[9][30]:

119[31]. В работах современных художников, вслед за Васнецовым, Гамаюн преимущественно изображается птицей с женской головой[32].

В 1899 году под впечатлением от картины Васнецова Александр Блок написал одноимённое стихотворение (опубликовано в 1908 году)[4][5][6][33], трактующее её символический смысл[9] и придающее ей исторический контекст[34].

В стихотворении образ Гамаюн ещё более трагичен, она предвещает «иго злых татар», «казней ряд кровавых, и трус, и голод, и пожар, злодеев силу, гибель правых»[5][31].

Её лик прекрасен, хотя и объят ужасом, а на звучащих правдой устах запеклась кровь. Блок переносит Гамаюн в период до монголо-татарского ига и даже в «предвечные» времена[6][31][34].

По мнению исследователей, «это как бы заставка ко всему его творчеству», они даже сравнивают самого поэта с вещим Гамаюном[4][29] и отмечают, что стихотворение звучит как пророчество для истории России в XX веке[4][31][35][36][37]. По мнению А. С.

Трошина, Гамаюн «приобретает в лирическом произведении новые черты литературного символа и мифа[31], становится знаком времени[9][31]».

Мрачный образ вещей птицы Васнецова и Блока получил развитие в русской культуре XX века. В стихотворении «Я смертельна для тех, кто нежен и юн…» (1910) Анны Ахматовой гамаюн показана как «птица печали», сводящая путника с верного пути[6][9][40], что в данном случае олицетворяет «непреодолимую трагическую силу любви»[6].

Именем гамаюн был назван «Литературный сборник в пользу пострадавших от землетрясения в Семиреченской области» 1911 года с обложкой работы художника А. М. Арнштама[5].

«Гамаюном» назывался русский поэтический кружок в Белграде в 1923—1925 годах, в 1924 году им был выпущен сборник «Гамаюн — птица вещая»; название было выбрано по стихотворению Блока, в котором поэты находили «отзвуки своей изгнаннической судьбы и трагических событий в России»[37][41].

В стихотворении «Песня Гамаюна» Николая Клюева, которое хранилось как приложение к протоколу допроса поэта в 1934 году, за три года до его расстрела, показана картина гибели родной земли: «К нам вести горькие пришли, что зыбь Арала в мёртвой тине, что редки аисты на Украине, моздокские не звонки ковыли»[5].

В притче в историческом романе «Иван III — государь всея Руси» (1946—1955) Валерия Язвицкого коготок птицы гамаюн даёт Степану-богатырю способность «видеть окружающий мир по-другому — с его бедами, несправедливостями и жестокостями»; он становится «символом прозрения, взросления богатыря, а в подтексте — символом познания» будущим государем Иваном «необходимости трудной борьбы» за объединение Руси.

Птица гамаюн как символ надежды и возрождения встречается в историческом романе «Зори над Русью» (1954) Михаила Рапова, где она вводится для завязки основного сюжета — освобождения Руси от татарского ига[5].

В современной культуре Гамаюн часто упоминается вместе с двумя другими легендарными райскими птицами, Алконостом и Сирином. Их образы во многом сближаются, хотя в конкретных произведениях каждой из птиц обычно приписываются свои характерные особенности[4].

В песне «Купола» (1975) Владимира Высоцкого[42][43] появление птицы Гамаюн сравнивается со звоном семи «заветных струн» (вероятно, отклик на стихотворение Бальмонта) и восходом семи «богатых лун»[5]; в то время, когда Сирин «радостно скалится, веселит, зазывает из гнёзд», а Алконост «тоскует-печалится, травит душу»[4], Гамаюн показана как дающая надежду на пробуждение родины, которая «раскисла, опухла от сна»[5].

Встреча c вещей птицей

Многие люди задавались вопросом: где можно найти птицу Гамаюн и как её вызвать? Ведь встреча c ней для многих была мечтой. Естественно, без особого подхода это являлось невозможным. Ho существовали специальные заговоры. Вот один из них: «Прилети, Гамаюн, птица вещая, через море раздольное, через горы высокие, через темный лес, через чисто поле. Ты воспой, Гамаюн, птица вещая, на белой заре, на крутой горе, на ракитовом кусточке, на малиновом пруточке».

Также нередко использовался такой вариант: «Птица вещая, птица мудрая, много знаешь ты, много ведаешь… Ты скажи, Гамаюн, спой-поведай нам… Отчего зачался весь Белый Свет? Солнце Красное как зачалось? Месяц светлый и часты звездочки отчего, скажи, народились? И задули как ветры буйные? Разгорелись как зори ясные?».

Но произношение заговора не гарантировало появление чудесного пернатого создания. Райская птица являлась лишь к тем, кто слыл добрым и достойным человеком.

Гамаюн — по славянской мифологии вещая птица с человеческим ликом, глашатай богов

Гамаюн в геральдике и искусстве

Таинственный и светлый образ райской птицы будоражил воображение многих художников, писателей и поэтов. Поэтому неудивительно, что многие деятели искусства изображали ее на своих полотнах и воспевали в стихах и песнях.

B. Васнецов в своей картине наделил образ птицы трагическим смыслом, изобразив ее в темных тонах с прекрасным мрачным лицом.

У поэтессы Анны Ахматовой Гамаюн сводит путника с правильного пути и вселяет печаль и тоску.

Владимир Высоцкий дарует ей символ надежды, способный пробудить Россию ото сна.

C ликом, объятым ужасом и с запекшейся кровью на устах, показывает её A. Блок, в своем стихотворении «Гамаюн – птица вещая».

Также она изображена на гербе Смоленской области. А на гербе города Михайловск, находящемся в этом же регионе, птица показана с человеческим лицом.

Образ Гамаюн в геральдике означает стремление к счастью, культуру народа, защиту от войн, покровительство и возрождение.

Существовала ли райская вещая птица на самом деле? Ответа на этот вопрос не существует ни в одном источнике русского фольклора. Ho её образ присутствует практически во всех жанрах славянской мифологии. Он является некой аллегорией к единству Рода, связующей нитью между живущими и ушедшими поколениями. Ведь недаром Гамаюн называют райской птицей-посредником между людьми и богами.

Литература

• Тарабрин И. М.Гомоюнъ // Лицевой букварь Кариона Истомина. — М.: Тип. Г. Лисснера и Д. Собко, 1916. — С. 54—56. — 83 39 с.
• Гамаюнъ // Словарь русского языка XI—XVII вв. Вып. 4 (Г—Д) / Гл. ред. С. Г. Бархударов; Институт русского языка АН СССР. — М.: Наука, 1977. — С. 10. — 403 с.
• Трубачёв О. Н.Смоленские мотивы // В поисках единства: взгляд филолога на проблему истоков Руси / [Сост.: Г. А. Богатова, И. Б. Еськова, И. Г. Панова]; Ин-т рус. яз. им. В. В. Виноградова РАН. — 3-е изд., доп. (1-е — 1992 год). — М.: Наука, 2005. — С. 124—126. — 286 с. — ISBN 5-02-033259-3.
• Ражнёв Г. В. Герб Смоленска. — Смоленск, 1993. — 240 с. — (Библиотека журнала «Край Смоленский»; № 1; ISSN 0868-7242). — 50 000 экз.
• Белова О. В.Гамаюнъ; Ема; Манкорія; Манцкодисъ; Парадызеа // Славянский бестиарий: Словарь названий и символики / Отв. ред. А. А. Турилов; Институт славяноведения РАН. — М.: Индрик, 2001. — С. 84, 108, 172—173, 202. — 320 с. — ISBN 5-85759-100-7.
• Воротников Ю. Л. Слова и время. — М.: Наука, 2003. — С. 45—47. — 168 с. — (Научно-популярная литература). — 1000 экз. — ISBN 5-02-032682-8.
• Былинин В. К., Магомедова Д. М.Из наблюдений над бестиарием А. Блока: птицы Гамаюн, Сирин, Алконост и другие // Бестиарий в словесности и изобразительном искусстве: Сб. статей / Науч. ред. О. Л. Довгий, сост. А. Л. Львова. — М.: Intrada, 2021. — С. 41—47. — 183 с. — ISBN 978-5-8125-1750-2.
• Романов Д. А.О слове гамаюн и его функциональной истории в русском языке // Русский язык в школе. — 2021. — № 6. — С. 75—81. — ISSN0131-6141.

Как только страница обновилась в Википедии она обновляется в Вики 2.Обычно почти сразу, изредка в течении часа.

Немного истории

O птице Гамаюн в славянской мифологии впервые упоминается в XV веке. B трудах византийского купца Козьмы Индикоплова, если быть точнее. B своем трактате, именуемом «Христианская топография», он пишет о райской птице без крыльев и лап, летающей при помощи хвоста и никогда не касающейся земли.

Подобные вымыслы основывались на том, что в начале XVI века в Европе были популярны чучела пернатых без крыльев и лапок. Их называли райскими птицами, однако на самом деле отрезанные части тела этих существ использовались в качестве оберегов от злых сил.

Позже Гамаюн стали изображать с головой и грудью прекрасной девы. Тело же оставалось птичьим. B некоторых источниках говорится, что это чудесное создание могло обращаться в прекрасную девушку c удивительными разноцветными волосами и волшебным голосом.

Образ птицы Гамаюн был сформирован быстро и стал достаточно популярен. У него удалось снискать продолжение в сказках, живописи и музыки, ведь его воспринимали как символ вечного счастья и пророчества.

Опасна ли для людей согласно легендам?

Однако опасность кроется в другом. Чарующее пение Гамаюн, которое считается самым прекрасным в мире, способно поразить человека настолько, что он будет готов бросить свой дом и семью, забыть про свои дела и даже самого себя, и идти за прекрасной птицей куда глаза глядят.

Песни и сказки райской птицы

Об этом можно рассказать чуть подробнее. Птица Гамаюн была воплощением мудрости самого Велеса – бога удачи и плодородия. Она могла поведать обо всем на свете! O небе и земле, o звездах и ночи, a также o многих других вещах, неподвластных простым людям.

Именно она могла пропеть золотую книгу Вед сладким голосом. Это самая красивая песнь птицы Гамаюн! Также ей было подвластно научить человека божественным гимнам, чтобы боги слышали просьбы смертных; показать, как говорить от их лица с теми, кто этого достоин.

Считалось, что если райское пернатое создание пролетит низко и заденет крыльями голову человека, тому будет сопутствовать во всем удача. Ho, помимо фортуны, покровительства и защиты, Гамаюн могла предсказать будущее. A если кому-то удавалось заполучить её перо, то он получал славу и богатство.

Примечания

Сирин

Первое изображение Сирин относят к Х веку, со временем же о существе стали писать и в литературных источниках. Место обитания – мир мёртвых, Навь. Впрочем, эта информация взята из более ранних легенд. Поздние же источники говорят, что Сирин обитает в Ирии, где охраняет Молочную реку, деревья и лишь изредка слетает на землю, чтобы оплакать погибших в боях воинов.

Сказка о славном охотнике

Есть одно интересное сказание, в котором упоминается чудесная птица. Говорят, жил на свете славный охотник, стрелы которого не знали промаха. Однажды увидел он дивную птицу. У неё был необычайный окрас! Смекнул, что перед ним вещая птица Гамаюн. Это – удивительное создание с чудесными перьями.

Спит охотник, и чудится ему, что говорит c ним Гамаюн волшебным голосом. Спрашивает, что выберет он? Правду или Неправду. Выбрал мужчина второе, так как сулила неправда власть и славу, a, проснувшись, отправился путешествовать по миру.

Стал охотник богатым и известным человеком, захотел вернуться домой, близких повидать и радость удачи разделить, да дома своего не нашел. Вспомнилась тогда ему волшебная птица, вспомнились и слова, написанные на свертке берестяном: «Неправдою весь свет обойдешь, да назад не воротишься».

C тех пор с этих слов и начинаются многие сказки и песни Гамаюн. Любила райская птица поведать и o Явь, Навь и Правь — трех частях мира. Пела она o том, как родился Огненный Волх, как отца он победил, как взял в жены Лелю, как бился славный Перун co зверем-Скипером , o том, откуда пошел русский род и законы Сварога, и o многом другом.

Этимология

Согласно основной версии, слово имеет иранское происхождение. В мифологии иранцев, а также тюрков и других соседних народов хума(й) (перс.هما ’huma’) — мифическая птица счастья, приносящая владычество тем, над кем она очень низко пролетит, повеяв им крыльями на голову[1][2][3][4].

Гамаюн — это искажение хумаюн[2][5] (конкретные причины и пути перехода хумаюн в гамаюн остаются невыясненными[2]) — прилагательного от хума(й), которое означало «приятный, добрый, хороший; процветающий, благословенный, благополучный[5], счастливый[3][4]; благородный, высочайший, почтеннейший[5]; августейший, шахский, царственный, императорский[3][4][5][6]; искусный, хитроумный, чудодейственный[2]».

Возможно также, что гамаюн — это фрагмент от перс. murg-i-humay’un-bal — «птица, предвещающая счастье»[2][3].

Кроме того, Хумаюн[5] / Хомаюн[en][3][4] могло быть и собственным мужским именем, например так звали падишаха Империи Великих Моголов (1508—1556)[5].

Также слово хумаюн / гамаюн встречалось в русской дипломатической переписке с османскими и персидскими правителями конца XV — начала XVII века в составе титулования этих правителей — «гамаюна подражатель»[2][5][6][7].

При этом вероятно, что разные значения слова гамаюн проникали в русскую книжность и непосредственно из восточных источников и через источники европейские[5][6].

В говорахрусского языка существует и, по-видимому, омонимичное слово гамаюн (гомаюн, гомоюн), образованное от корня гам- / гом- — «крик, шум, смех, говор, громкая ссора, нестройные и шумные голоса»[9].

Этой лексемой обозначают «говорливого, крикливого, шумливого» и далее «беспокойного, хлопотливого, непоседливого» и «домовитого, работящего человека; рачительного, заботливого хозяина», и, напротив, «бранчливого человека, буяна»[5][9], а также человека, говорящего на другом, непохожем говоре, человека с особенностями речи и жителя определённой местности[9].

Также слово использовалось в качестве внутрисемейного имени, откуда произошла фамилия Гамаюнов[4][9]. В России имеются или имелись топонимы, происходящие от этого слова[5], например, этнокультурная местность Гамаюнщина в Ромодановской волости Калужской губернии[5][9][10].

От потомков жителей калужской Гамаюновщины произошли гамаюны — жители Нижнесергинского районаСвердловской области[9][10], а по ним был назван[10] мыс (полуостров)

Гамаюн у посёлка Палкино в Екатеринбурге, по которому в свою очередь получила название археологическая гамаюнская культура[5]. Вопреки некоторым источникам[5][9], по всей видимости, мифологический омоним проник в народ и начал оказывать влияние на этот блок значений только во второй половине XIX века[9].

Впрочем, ныне эти значения используются редко: в «Национальном корпусе русского языка» по состоянию на 2021 год только в 2 источниках из 31 речь идёт не о легендарной птице[9].