Славянские и скандинавские традиции, их схожесть и различие.

Введение

Не смотря на множество исследовательских работ,

мифологические воззрения таят в себе еще множество загадок. И содержание

мифологической «картины мира» индоевропейских народов, в частности славян и

скандинавов, ― одна из них.

Мифологическая «картина мира», прежде всего, основывается

на понимании людьми происхождения и устройства мира. Кроме всего прочего и

мировоззрение людей напрямую зависит от того, каким образом они в своих мифах

описывали происхождение и устройство мира, используя мифологический тип

мышления.

Космогонические мифы повествуют о происхождении космоса в

целом и его частей, связанных в единой системе. В них особо отчетливо

актуализируется превращение Хаоса в Космос. Космогония обычно включает в себя

разъединение и выделение основных стихий: огонь, вода, земля, воздух, отделение

неба от земли, появление земной тверди из мирового океана, установление на небе

светил и т.п., затем создание ландшафта, растений, животных и человека.

Таким образом, мифы о происхождении мира (космогонические)

и об устройстве мира (космологические) представляют наибольший интерес для

исследования.

Актуальность темы заключается в том, чтобы выявить

особенности космогонии и космологии в скандинавской и славянской мифологии и

сравнить полученные результаты, чего не было сделано в обобщенном виде в научной

литературе.

Историографический обзор, по нашему мнению, целесообразно

начать с рассмотрения литературы, посвященной истории славянского общества, а

затем уже скандинавского.

Первые научные исследования славянской мифологии появляются

в конце XIX в., когда под влиянием славянофильских настроений находились многие

ученые. Создаются основные направления в славяноведении. Самыми значительными

среди них Осипова О.С. называет русскую мифологическую школу, к которой

принадлежали А.Н.Афанасьев, Ф.И.Буслаев, А.А. Потебня, О.Ф.

Эти школы по преимуществу рассматривали вопросы и проблемы,

связанные с поиском природной и социальной обусловленности языческих воззрений,

отражением реальной многовековой истории славян и их миропонимания и

мировосприятия в народном быте и фольклоре.

Особое место в ряду исследователей славянского язычества

принадлежит Н.И.Костомарову, И.И.Срезневскому, М.Б.Никифоровскому, А.С.

Фаминицину. Как выяснила О.С. Осипова, эти ученые стремились осмыслить языческую

религиозную систему древних славян и ее многообразное проявление у людей Древней

Руси в систематизирующем философском аспекте (74).

Заслуга мифологической школы в использовании былинного

эпоса и попытке восстановить архаичные мифологические воззрения славян. К

сожалению, как показывают более поздние исследования, их выводы порой неточны и

не лишены домысла. Поэтому в конце XIX века она была вытеснена исторической

школой, которая, сравнивая былинный эпос и летопись, пыталась соотнести

изложения событий и выяснить степень достоверности былинных сюжетов (11).

А.Н. Афанасьев подводит итог научным изысканиям. Его

фундаментальный труд «Воззрения древних славян на природу», написанный в начале

ХХ века, не теряет своей актуальности и сейчас. На него до сих опираются ученые

в своих исследованиях.

Б.А. Рыбаков отмечает, что русские историки и филологи XIX

― начала XX в. (Е. В. Аничков, H. М. Гальковский и др.) нередко обращались к тем

или иным аспектам славянского язычества, но в большинстве случаев это

ограничивалось или отражением славянской мифологии в летописях и церковной

литературе XI ― XV вв., или же выяснением того, как русские крестьяне XIX в.

верили в русалок, леших и домовых и праздновали масленицу, Кострому и Купалу

(94).

В начале ХХ в. за рубежом появляются фундаментальные работы

Любоpа Hидеpле, Яна Махала, подводившие итоги многочисленным исследованиям по

славянскому язычеству.

Советские историки и этнографы, за незначительными

исключениями, не уделяли должного внимания славянскому язычеству. В это время

выходят в свет работы Н.С. Державина (1946 г.), В. И. Чичерова (1957) и С. А.

Токарева (1957).

В середине ХХ века исследования археологов во многом

расширили знания о славянском язычестве. В книгах М. Гимбутас, И.П. Русановой,

Б.А. Тимощук, В.В. Седова и др. приводится обширный археологический материал,

дается анализ собранных вещественных источников, делаются выводы о строении

древних капищ, значении ритуальных предметов и их происхождение.

Во второй половине ХХ века появляются работы Б.А. Рыбакова.

Используя большое количество археологических, этнографических и фольклорных

источников, академик выясняет развитие языческих представлений славян. Сущность

мировоззрения древних славян-земледельцев ученый выражает формулой: зерно

земля дождь = урожаю.

Много сторонников находит историческая концепция академика

Б.А. Рыбакова, в их числе О.С. Осипова, Н.С. Шарапова, А.В. Подосинов, Я.Е.

Боровской, Ю.В. Кривошеев (работы последних, к сожалению, оказались

недоступными) и др. Эти исследователи концентрируются на выявлении периодизации

тысячелетней истории формирования славянских языческих верований, анализе

системной организации славянского пантеона. Практически для всех ученых

характерно проведение аналогий языческих и христианских парадигм.

В современном славяноведении большое значение имеет

структуралистское направление. Согласно О.С. Осиповой, основное внимание в нем

уделяется исследованию славянской мифологии в сравнительном филолого-фольклорном

аспекте. Его главные представители ― В.В.Иванов, В.Н.Топоров, Н.И.Толстой (74).

Изучением политической, этнической историей славянства

занималось большое количество ученых. Среди них особо следует выделить труды

В.Д. Королюка. В своих книгах ученый делает анализ развития этнической,

политической истории славянства, рассматривает взаимоотношения как между

западными и восточными славянами, так и между славянами и восточными романцами.

Впервые подробно описал мировоззрение славянского общества,

выделил некоторые общие его черты с индоевропейским и германским мировоззрениями

М.В. Попович. Многие черты, роднящие культуру древних славян с культурами других

народов, объясняет не заимствованиями из общеиндоевропейских истоков, а

сходством социального развития.

Но индоевропейский фон остается именно тем

фоном, на котором создавались сложные картины мира и человека славянами раннего

средневековья. Ученый также делает подробный анализ научной литературы и на ее

основе доказывает, что славяне сохраняли к концу Х в. н.э. языковое

взаимопонимание и сознание этнического единства.

Используя труды вышеперечисленных ученых современные

молодые исследователи О.С. Осипова, Н.С. Шарапова, А.А. Бычков и Е.Е.

Левкиевская дополняют «картину мира» славян, используя новейшие данные

археологии и языкознания.

Ю.В. и Ю.Г. Мизун выдвинули свою точку зрения о

происхождении славян. Ученые дали подробный анализ мифологических воззрений

восточных славян. Их концепция во многом противоречит общепринятой.

Таким образом, можно сделать вывод, что перечисленные выше

ученые описали языческую религию славян, но совсем не ставилась проблема

эволюции языческого миpовоззpения на протяжении тех тысячелетий, которые

предшествовали принятию христианства, отмечалось лишь выветривание, ослабление

язычества, переходившего в «двоеверие».

В настоящее время ученым в принципе удалось не только

восстановить древние верования славян, но и разделить их: отделить более древние

от позднейших, существовавших перед самой христианизацией. Однако христианству в

конце концов удалось практически уничтожить чисто языческие представления.

Наиболее полно славянская мифологическая система была

представлена восточнославянской мифологией. Западнославянская мифология известна

только по нескольким локальным вариантам, относящимся к балтийским славянам,

чешским и польским племенам (как правило, речь идет только об отдельных

божествах, связанных с локальными культами); при этом у балтийских славян

сохранились достаточно многочисленные сведения о божествах.

О польских же и

чешских богах сведений очень мало и они весьма разрозненны. Данные о

южнославянской мифологии совсем скудны. Рано попав в сферу влияния древних

цивилизаций Средиземноморья и, ранее других, приняв христианство, южные славяне

практически полностью утратили сведения о былом составе своего пантеона (30;

122).

Лучше сохранился низший пантеон богов: духи природы,

многочисленные обряды, связанные с деятельностью и повседневной жизнью людей, ―

подобные представления, являвшиеся остатками язычества, сохранялись в

крестьянской среде вплоть до сер. ХХ века.

Таким образом, специального, масштабного исследования

особенностей космогонических и космологических представлений славян до сих пор

нет. Тем не менее, в современной историографии имеется много, порой

противоположных и спорных мнений, которые требуют своего дополнительного

изучения.

Привлечение внимания к истории скандинавского общества

характерно для работ современных зарубежных ученых. Основываясь на обширном

археологическом материале, глубоком изучении фольклора и эпоса они раскрывают

все многообразие устройства быта скандинавов.

Серьезный вклад в изучение мифологии индоевропейских

народов, в том числе и германских, к которым принадлежат и скандинавы, внес Ж.

Дюмезиль. Его книга «Верховные боги индоевропейцев», изданная еще в первой

половине ХХ века, до сих пор не теряет своей актуальности.

Отдельным исследованием, посвященным истории скандинавского

общества, точнее «эпохи викингов», являются исследования Л.Г. Лебедева. На

основе археологического материала ученый дает обширный материал о военных

походах викингов, делает подробный анализ причин этих походов.

Первое фундаментальное исследование скандинавской мифологии

в России проведено М.И. Стеблин-Каменским. Он доказал достоверность саги и,

особенно, поэзии скальдов. Его труды оказали большое влияние на изучение

средневекового скандинавского общества.

Владея историографической ситуацией, А.Я. Гуревич описал

мировоззрение норманнского общества, выделил его особенности и составил его

«картину мира». Но также делает подробный анализ научной литературы и на ее

основе доказывает отличие сказки от мифологии, точнее эпоса, викингов.

Ученый

приходит к выводу, что скандинаво-германский эпос ― центральное звено

коллективного сознания в эпоху начинавшегося высвобождения человека из

первобытной сакральности, когда миф сохранял еще жизненную эффектность, но уже

приобретало свои права земное и человеческое.

О.А. Смирницкая, Б. Богоявленский, К. Митрофанов, Н. Будур,

В.Я. Петрухин продолжили исследования по данной теме. О.А. Смирницкая

представила иную систему ценностей и представлений, чем А.Я. Гуревич, что

позволило В.Я. Петрухину по-новому взглянуть на мифологию викингов, и сделать

определенные выводы по поводу влияния мифологии на повседневную жизнь

скандинавского общества. Б.

Таким образом, учеными достаточно подробно объяснено

мировоззрение средневековых скандинавов, но связь с индоевропейским народом

требует дальнейшего своего изучения.

Исходя из историографического обзора, следует, что цель

данной работы ― рассмотреть космогонию и космологию славян и скандинавов и

выявить общее и различие во взглядах на происхождение и устройство мира этих

индоевропейских народов.

Достижение цели требует постановки и решения ряда задач:

1. На основе скандинавской и славянской мифологии

   выявить особенности космогонии и космологии, учитывая мифологический тип

   мышления людей.

2. Попытаться произвести сравнительный анализ

   полученных данных.

Объектом данного исследования являются космогонические и

космологические мифы, а предметом ― особенности представлений о происхождении и

устройстве мира славян и скандинавов.

Источниковая база состоит из данных мифологии, фольклора,

эпоса и археологических материалов. Характеристику источников вновь

целесообразно разделить.

Представление скандинавов о том, как начинался мир и каким

будет его конец, нашли отражение в двух знаменитейших произведениях ―

«Прорицании Вёльвы», записанном, предположительно, в начале XI в., и «Младшей

Эдде» Снорри Струлусона (ок. 1220 г.). Отсылки к этой теме встречаются также в

других песнях «Старшей Эдды», а именно «Речи Вафтруднира» и «Речи Гримнира».

«Эдда» ― название двух памятников древнескандинавской

(древнеисландской) литературы. Первоначально так называлось одно из сочинений

Снорри Стурлусона. Когда в 1643 г. исландский епископ Бринольв Свейсон нашел

рукописный сборник XIII века с древними «песнями», обозначенный как Codex Regius

2365, т.е.

Королевский Кодекс 2365, то обнаружил совпадения с рядом цитат у

Снорри. А этот сборник как на предполагаемый источник Снорри было перенесено

название «Эдда». Эту поэтическую «Эдду» стали условно называть «Старшая Эдда»

(или просто «Эдда»), а «Эдду» Снорри ― «Младшая Эдда». (33; 104)

По данным крупнейшего исследователя «Эдды» М.И.

Стеблин-Каменского история этого сборника до того, как он был найден

Бриньольвом, неизвестна, но по орфографическим и палеографическим данным

устанавливается, что он написан в Исландии во второй половине XIII века.

М.И. Стеблин-Каменский сообщает, что Королевский кодекс

состоит из 45 листов размером около 19×13 см. В нем шесть тетрадей: пять листов

размером каждая и одна, последняя, из пяти листов. Между четвертой и пятой

тетрадями кодекса есть лакуна: по-видимому, не хватает целой тетради, 8 листов.

Лакуна эта доставила много хлопот исследователям. На основании заголовков и

абзацев в кодексе содержание его обычно делят на 29 песен ― 10 мифологических и

19 героических. Между отдельными песнями, а иногда и между строфами одной песни,

попадается проза, связующая, поясняющая или дополняющая текст песен.

Некоторые

из песен сохранились (частично или целиком) в других рукописях, а именно: 6

песен (2 целиком и 4 частично) сохранились в рукописи начала XIV века,

хранящейся в собрании Арни Магнуссона в библиотеке Копенгагенского университета;

вариант «Прорицания Вёльвы» сохранился в другой рукописи начала XIV века ―

Hauksbok; а фрагменты и пересказы ряда песен есть в рукописях «Эдды»

Снорристурлусона, «Саги о Вёльсунгах» в рассказах о Норна-Гесте» ― исландских

прозаических произведениях XIII века.

Название «Эдда» претерпело в дальнейшем еще некоторое

расширение. Дело в том, что песни, аналогичные по стилю, стихосложению и

содержанию тем песням, которые представлены в Королевском Кодексе, есть в

некоторых других древнеисландских рукописях.

Все такие песни, вместе с песнями

основной рукописи, стали называться «эддической поэзией» или поэзией

«эддического стиля». Эддическая поэзия отличается тем, что авторы ее неизвестны,

ее форма сравнительно безыскусна, а ее содержание ― древние сказания о богах и

героях или правила житейской мудрости.

В ходе своего исследования ученый выяснил, что текст песен

издавался свыше тридцати раз, не считая частичных изданий, а в переводе (на

шестнадцать европейских языков) ― свыше ста пятидесяти раз. Их славу он может

сравнить только со славой «Илиады» и «Одиссеи».

Сообщает, что изданием их

занимались крупнейшие филологи-германисты, начиная с Якоба Грима и Рамсуса

Раска. Подготовка их издания требовала кропотливейшей текстологической работы.

Достаточно сказать, что первое полное издание «Старшей Эдды» ― копенгагенское

издание с латинским подстрочником ― выходило в течение сорока одного года

(1787-1828), а издание, снабженное наиболее полным Введением, глоссарием и

комментариями, ― издание Сеймонса и Геринга ― в течение сорока трех лет

(1888-1931) и устарело до того, как вышел его последний том.

Классическим

остается издание выдающегося норвежского филолога Суфюса Бюгге (1867), в котором

впервые была дана точная и полная картина рукописного материала. В переводе,

выполненным А. Корсуном дается нумерация строф издания Бюгге, как это принято в

современных изданиях текста «Старшей Эдды».

«Старшая Эдда» включает песни о богах и героях,

сложившиеся, как считают исследователи, в IX-XII вв. на основе древней

общескандинавской традиции. В мифологические песни «Эдды» входят поучения и

своды мифологических сведений (преимущественно в форме «речей» бога мудрости

Одина), повествования о приключениях бога ― громовника Тора в стране великанов,

комические «перебранки» (например, поношения коварным Локки на пиру всех богов)

и др.

Наиболее оригинально «Прорицание Вёльвы», в котором изложение мифов о

творении мира переходит в пророчество о гибели мира и богов. В героических

песнях, кроме трех песен о герое датского происхождения Хельги и о чудесном

кузнеце Велюнде (известном и западным германцам), разрабатываются сказания

континентально-германского (франко-бургундско-готского)

цикла о Нибелунгах (О

Сигурде, Гуннаре, Атли, Брюнхельд и др.). Эддическая версия содержит более

архаичные черты, чем австрийская «Песня о Нибелунгах». По сюжету «Эдды» она

ближе к историческим событиям, косвенно отраженным в ней. В целом «Старшая Эдда»

― ценнейший в художественном и историческом отношении памятник

древнескандинавского эпоса и мифологии (33; 34; 101; 107; 108).

«Прорицание Вёльвы» ― самая знаменитая из песен «Старшей

Эдды». Она содержит картину истории мира до сотворения и золотого века (т.е.

того, что вёльва «помнит» или «видела») до его трагического конца ― так

называемой гибели богов ― и второго рождения, которое должно быть торжеством

мира и справедливости (т.е. того, что вёльва «видит»). Песнь представляет собой

богатейшую и единственную в своем роде сокровищницу мифологических сведений.

Большинство исследователей склоняются сейчас к тому, что

песнь эта возникла в Исландии в эпоху, переломную между язычеством и

христианством, а именно во второй половине или конце Х века, и что она в

основном языческая, и, возможно, что некоторые ее элементы ― такие, как идея

вины и наказания, осуждения жажды золота, признание женщины виновницей всех бед,

― неосознанно заимствованы из христианской религии (34; 101; 107).

Сюжет «Речей Вафтруднира»― состязание в мудрости, в котором

побежденный расплачивается жизнью. В последнее время господствует мнение, что

она возникла в языческую эпоху (в Х в.). Сюжет песни имеет много фольклорных

параллелей, а сама ее форма, по-видимому, отражает обучение учеников жрецом и

восходит к ритуальному диалогу (9, с.396).

Основное содержание «Речей Гримнира» ― различные

мифологические сведения, сообщение которых мотивируется в обрамляющем рассказе.

Но только здесь обрамление ― в прозе, а основная часть не в вопросах и ответах,

а в монологе Одина (Гримнира).

«Младшая Эдда» написана Снорри Стурлусуном в 1220 году, но

как выяснил М.И. Стеблин-Каменский, неизвестны ни ее первоначальная форма, ни

размеры творческого вклада ее автора или тех, кто ее потом переделывал, пополнял

или сокращал. Она сохранилась только в списках более поздней эпохи (не древнее

начала XIV в.) и явно не в первоначальном виде (4, с.117).

По мнению исследователей, «Видение Гюльви» ― наиболее

цельная часть «Младшей Эдды». Содержание этой части ― языческие мифы и

всевозможные сведения о языческих богах. Здесь рассказывается о возникновении

мира, его устройстве, об отдельных богах и богинях, их именах, их жилищах, их

подвигах и, наконец, о грядущей гибели мира и богов и его втором рождении.

По всей вероятности, как считают М.И. Стеблин-Каменский и

О.А. Смирницкая, эти исландские мифы восходят ко всей германской общности. В

последнее время, благодаря работам Ж. Дюмезиля, признается возможным, что

некоторые существенные черты в этих мифах общие для всех народов, говорящих на

индоевропейских языках.

2. Представления славян о происхождении и устройстве мира

По мнению Б.А. Рыбакова космологические представления

древних славян сформировались к IX-X вв., когда славянское язычество достигло

апогея накануне образования Киевской державы и в первые два столетия ее

формирования (IX-X вв.), когда культ Перуна, бога грозы и покровителя воинов и

князей, стал государственным культом Киевской Руси. (94) А.Н.

«В начале света благоволил Бог выдвинуть землю. Он позвал

черта, велел ему нырнуть в бездну водяную, чтобы достать оттуда горсть земли и

принесть ему. — Ладно, думает сатана, я сам сделаю такую же землю! Он нырнул,

достал в руку земли и набил ею свой рот.

Принес Богу и отдает, а сам не

произносит ни слова… Господь куда ни бросит землю — она вдруг является такая

ровная-ровная, что на одном конце станешь — то на другом видно, что делается на

земле. Сатана смотрит… хотел что-то сказать и поперхнулся. Бог спросил: чего он

хочет?

Черт закашлялся и побежал от испугу. Тогда гром и молния поражали

бегущего сатану, и он где приляжет — там выдвинутся пригорки и горки, где

кашлянет — там вырастет гора, где привскачет — там высунется поднебесная гора. И

так бегая по всей земле, он изрыл ее: наделал пригорков, горок, гор и превысоких

гор».

«В Галиции рассказывают , что в начале веков было только

небо да море; по морю плавал Бог в лодке и встретил большую, густую пену, в

которой лежал черт. «Кто ты?» — спросил его господь. — Возьми меня к себе в

лодку, тогда скажу. «Ну, ступай!

» — сказал Господь, и вслед за тем послышался

ответ: «я черт!» Молча поплыли они дальше. Черт начал говорить: «Хорошо, если б

была твердая земля и было бы где отдохнуть нам». — Будет! — отвечал Бог, —

опустись на дно морское, набери там во имя мое горсть песку и принеси; я из него

сделаю землю.

Черт опустился, набрал песку в обе горсти и примолвил: «Беру тебя

во имя мое!» но когда вышел на поверхность воды — в горстях не осталось ни

зернышка. Он погрузился снова, набрал песку во имя боже, и когда воротился —

песку у него осталось только за ногтями.

Бог взял этот песок, посыпал по воде и

сотворил землю ни больше ни меньше, как сколько нужно было, чтобы им обоим

улечься. Они легли рядом — Бог к востоку, а черт к западу. Когда черту

показалось, что Бог заснул, нечистый стал толкать его, чтобы он упал в море и

потонул; но земля тотчас же далеко расширилась к востоку.

Увидя это, дьявол

начал толкать Бога к западу, а потом к югу и к северу: во все стороны эти

стороны земля раздавалась широко и далеко. Потом Бог встал и пошел на небо, а

черт по пятам за ним; услышал, что ангелы славили Бога в песнях, и захотел

создать себе столько же подчиненных духов; для этого обмыл свое лицо и руки

водою, брызнул ею назад от себя — и сотворил столько чертей, что ангелам

недоставало уже места на небесах.

Бог приказал Илье-громовнику напустить ни них

гром и молнию. Илья гремел и стрелял молниями, сорок дней и ночей лил дождь, и

вместе с великим дождем попадались с неба и все черти; еще до сего дня многие из

них блуждают по поднебесью светлыми огоньками и только теперь достигают до

земли» (20, т.2., с.234).

Подобное же предание А.Н. Афанасьев обнаружил в

апокрифической литературе, именно в статье, озаглавленной: «Свиток божественных

книг». Хотя статья эта известна в позднейших и отчасти попорченных списках, но

без сомнения — происхождение ее весьма древнее; в ней ученый заметил следы

богомильского учения, и некоторые передаваемые ею подробности встретил в

рукописях XV-XVI столетий.

«До сотворения мира, сказано в «Свитке», сидел Господь

Саваоф в трех каморах на воздусех, и был свет от лица его светозарнее солнца. Не

было тогда ни неба, ни земли, ни моря, ни облаков, ни буди зоря и облаки, и

звезды! И ветры дунул из недр своих, и рай насадил на востоце, и сам господь

воссел на востоце в лепоте славы своея, а гром — глас господень, в колеснице

огненной утвержден, а молния — слово господне, из уст божиих исходит.

Потом

создал Господь море Тивериадское, безбрежное, «и сниде на море по воздуху… и

виде на море гоголя плавающа, а той есть рекомый сатана — заплелся в рече ему

сатана: аз есмь бог. — А мене како нарещи? Отвечав же сатана: ты бог богом и

господь господем.

Аще бы сатана не рек Господу так, тут же бы сокрушил его

Господь на море Тивериадском. И рече Господь Сатанаилу: понырни в море и вынеси

мне песку и кремень. И взяв Господь песку и камень, и рассея (песок) по морю и

глаголя: будя земля толста и пространна!

» затем взял Господь камень, преломил

надвое, и из одной половины от ударов божьего жезла вылетели духи чистые;

архангел низверг его со всеми бесами с высокого неба. Созданная Богом земля была

утверждена на тридцати трех китах. (19, т.2., с.235)

Эти сказания, взаимно дополняющие друг друга, раскрывают

перед нами один из древнейших мифов. Несмотря на очевидное христианское влияние,

А.Н. Афанасьев указывает, что здесь идет речь о Боге-громовнике (Перуне) и

демоне мрачных туч (20, т.2).

Из текста источников видно, что на великий подвиг создания

мира выступают две стихийные силы: светлая и темная — Бог и дьявол (= Белбог и

Чернобог?). После того как из морской воды они сотворили землю, первому дается в

руки молот, ударяя которым он творит свое могучее воинство, т.е. грозовых,

молниеносных духов.

А.Н. Афанасьев выяснил, что борьба светлого бога с темным

особенно развита в религии персов, которая во многом и повлияла на славянскую

космогонию.

Ормузд, верховный источник света, всемогущим своим словом

(Гоновер), т.е. громом , творит ангелов — ферверов и вселенную со всеми ее

благами; а злой Арман, источник тьмы, противопоставляет ему своих нечистых духов

— девов и стремится овладеть небом, но будучи низвергнут — падает в подземные

пропасти; в образе змеи он проникает всюду и портит создание Ормузда, помещая в

них зародыши зла и болезней; самый огонь он оскверняет дымом (20. т.2., с. 245).

Таким образом, борьба Бога и сатаны, т.е. доброго,

живительного начала и злого происходит в шуме весенней грозы. Более того,

славяне считали, что Бог во время весенней грозы, проливая на землю живительную

влагу, оплодотворяет ее и одновременно очищает(20, т.2., 19).

Поэтому неудивительно, что поэтический образ грозы

встречается в большей части народных сказаний и сказках. Быстрый полет туч,

молний и ветров заставили фантазию олицетворять эти явления легкокрылыми

птицами. Плавая по небу, облака и тучи представлялись водяными птицами — белыми

и черными гоголями.

Колись-то было з’початку света —

Втоды не было неба, ни земли,

Неба, ни земли, нем  сине море,

А серед моря та два дубойки .

Сели-впали два голубойци ,

Два голубойци на два дубойки,

Почали собе раду радити ,

Раду радити и гуркотати:

Як мы маеме свет основати?

Спустиме мы ся на дно до моря,

Вынесеме си дрибного писку,

Дрибного писку, синёго (вар.золотого) каменьце.

Дрибной писочок посеме мы,

Синий каминец подумене мы:

З’дрибного писку — черна землиця,

Студена водиця, зелена травиця;

З’синёго каменьця — синее небо,

Синее небо, светлее сонейко,

Светлее сонейко, ясен месячок,

Ясен месячок и все звездойки (20, т.2., с. 237).

За каждым стихом следует припев: «Подуй же, подуй, Господи,

и з’Духом Святым по земле».

Колядку А.Н. Афанасьев интерпретирует следующим образом:

«на воздушном океане стоят два дуба, т.е. деревья-тучи, соответствующие мировой

ясени Эдды. На этих Перуновых деревьях восседают молниеносные птицы, и они-то

создают мир: землю из мелкого песка, а небесные светила из синего или золотого

камня.

Если учесть, что солнце, луна и звезды назывались метафорически

драгоценными каменьями и что эпитеты «золотой» и «синий» служили для обозначения

блеска небесных светил и огня, то становится понятно, почему светила творятся из

синего или золотого камня» (20, т.2., с.237-238).

М.В. Попович к этому добавляет, что космические воды ― это

символический Хаос, но все же изначальное положение ― не Хаос, т.к. упоминается

мировое дерево, а акт отделения неба от земли еще предстоит. Птицами маркирован

дохристианский бог, разделивший небо и землю (79, с.123).

Таким образом, по мнению А.Н.Афанасьева, в основе

космогонических преданий кроется мысль о весеннем обновлении природы, о

созидании мировой жизни из того омертвления (=небытия), в какое погружает ее

губительное влияние зимы. При начале весны пробужденный Перун выезжает на

огненной колеснице, разит громовыми стрелами толпы демонов и, рассыпая

плодотворное семя дождя, засевает землю разными злаками.

Вместе с этим он выводит из-за густых туч и туманов

небесные светила и, следовательно, как бы создает их из тех самоцветных

каменьев, которые до сего времени были сокрыты демонами зимы и мрака на дне

воздушного, облачного океана. Выводя яркое, вешнее солнце, он творит белый свет,

т.е. вселенную и дает миру ясные дни.

Исследуя славянскую космогонию, А.Н. Афанасьев пришел к

следующим выводам: 1) Море одновременно является и небом. И бог, и дьявол

носятся по этому небесному морю, сидя в ладье, т.е. в облаке, или плавают по

нему в виде двух гоголей белого и черного. 2)

Сатана создает горы,

следовательно, это горный демон (=змей Горыныч), представитель туч. Харкая и

выплевывая, он творит именно облачные горы и дождевые хляби, а не земные горы,

возвышенности, болота и топи. Значит камень, о который ударяют молотом (или

жезлом)

Бог и сатана, — облачная скала, а жезл, ударяющий в него и вызывающий

толпы ратников, — метафора молний, то же что Торов молот или Перунова палица.

Надвигаясь на небо, темные тучи, эти демонские горы, вырастают с необычайною

быстротою, и росли бы все больше и больше, если б не были закляты апостолом

Петром, т.е. если б не остановило их громовое слово Перуна . 3)

Небесные тучи и

облачные горы позднее стали сравниваться с обыкновенными земными возвышенностями

и болотами. (Хотя это противоречит определенной логике: наглядно образное

мифологическое мышление постоянно ассоциирует с реальными вещами, поэтому именно

земные горы и болота должны были видеть в образе тучи и облака).

Из выше сказанного следует, что мир славян-язычников

состоял земли, неба и подземно-водной зоны. Это наглядно иллюстрирует знаменитый

Збручский идол, условно названный Святовитом.

Археологи И.П. Русанова и Б.А. Тимощук сделали очень важное

открытие, обнаружив и исследовав то святилище, где первоначально этот идол

находился. Святилище на высокой горе Богит существовало со сколотских (скифских)

времен. Для расшифровки девяти антропоморфных изображений каменного идола ученые

предлагают следующее: скульптурная композиция четырехгранного идола делится на

три горизонтальные зоны, соответствующие представлениям о структуре макрокосма:

небо, земля, подземный мир.

На главной лицевой грани, обращенной на север, ко входу в

капише, изображена богиня плодородия с турьим рогом изобилия в руке. Это Макошь,

«мать урожая». По правую руку Макоши — Лада со свадебным кольцом в руке. По

левую руку главной богини, на третьем месте — Перун с конем и мечом.

Всему изваянию, выкрашенному в красный цвет, придана

фаллическая форма, что встречается и у других идолов. Б.А. Рыбаков сделал

предположение, что волхвы, знатоки и творцы мифологии, этим хотели показать

синтез божеств с остальными, ограниченными функциями, их слитность в божестве

всей Вселенной, каковым являлся архаичный Род. (94)

Интересно то, что Перун с конем и оружием здесь уже есть,

но он помещен на третьем (а если числить и самого Рода, то на четвертом) месте.

Племенная знать, вооруженные всадники уже есть, но они не главенствуют, как не

первенствует их божество. Поэтому Б.А.

Рыбаков посчитал очень важным сопоставить

композицию Збручского идола с пантеоном Владимира 980 года и выяснил, что прошло

немногим больше столетия, и княжеский Перун выдвинулся на самое важное место,

возглавив весь пантеон. И когда после принятия христианства описывалось

свержение языческих идолов, то речь шла только об одном Перуне; остальные боги

не удостоились внимания летописца.

Вообще же, по мнению А.Н. Афанасьева, Б.А. Рыбакова, Б.Н.

Путилова, Н.С. Шараповой и А.А. Бычкова, не Перун извечное верховное божество

славян-земледельцев, заботившихся не столько о военных победах, сколько об

урожае, а Род — древнейшее славянское божество, творец вселенной, всего видимого

и невидимого мира; безличное божество, «отец и мать всех богов».

Родом называли всю Вселенную; его фаллический идол являлся

сложнейшим комплексом языческих символов, изображавших все три яруса мира

(небесный, земной и подземный). Род, как правило, выступал в двух ипостасях: как

бог Вселенной и как домашний бог-предок, пращур.

Вполне возможно, что Род принял на себя функции единого

Первобога-творца и защитника. Позднее, по мере развития общества и,

следовательно, мифологии уже в свою очередь разделили функции Рода Сварог ― как

мужская ипостась и Макошь ― женская.

Энциклопедия славянской мифологии пишет, что до утверждения

верховенства Перуна, бога князей и дружинников, именно Род, творец всего сущего,

был верховным божеством восточных славян. На то, что Род — творец Вселенной,

указывают сопоставления Рода, производимые средневековыми авторами, с Ваалом,

Осирисом, Саваофом, косвенно — с Иисусом Христом.

Автор «Слова об идолах»

распространил культ Рода на религии известных ему народов: «оттуда же начаша

елини ставить трапезу Роду и рожаницам, таже егюптяне, таже римляне. Даже и до

словен дойде, с же словене начали трапезу ставити Роду и рожаницам переже

Перуна, бога их…».

С именем Рода связан широчайший круг понятий и слов, в

которых корнем является «род»: род (семья, племя), народ, родина, природа,

урожай, родиа (молния), родый (красный, «рдяный» (рдеть – краснеть)), родник,

крин (от «криница» — родник) и т.д.

Н.С. Шарапова на основании трудов Б.А. Рыбакова и А.Н.

Афанасьева пришла к заключению, что Род — божество плодородия и родящей силы.

Его основная функция — рождение новой жизни. Род ― воплощение мужского

родительного начала, был небесным божеством, оплодотворяющим Мать – Сыру Землю,

воплощение женского начала.

По древним представлениям считалось, что Род,

находясь на небе, вдувает жизнь во все живое. Он оплодотворяет землю с помощью

дождя и росы. При этом верили, что дождь, посылаемый с неба Родом, дает жизнь не

только растениям, но и животным, и даже людям: так, язычники считали, что «Род

седя на въздусе, мечеть на землю груды (капли) и в том раждаются дети» (122).

Б.А.Рыбаков пишет, что в поучениях против язычества и

других документах Род постоянно упоминается вместе с двумя рожаницами — женскими

божествами плодородия, родительницами жизни. Род и рожаницы некогда считались

небесными хозяевами мира.

Кроме фольклорных данных и письменных источников,

используя обширный археологический материал, ученый проследил, что культ рожаниц

восходит к эпохе матриархата, ко времени, когда женские божества плодородия

занимали лидирующее место. При переходе к партиархату они уступили место мужским

божествам плодородия, одним из которых был Род; известны также такие божества

мужской оплодотворяющей силы, как Ярила и Купала (при этом и Ярила, и Купала

иногда предстают как женские божества; это, видимо, наиболее архаичные

представления, а позднее произошла маскулиназация данных божеств) (94; 95).

Позднее Рода сменил Перун – бог-громовержец. Произошло это,

очевидно, потому, что славянским воинам нужен был не столько бог-демиург,

сколько бог грозы и войны, покровитель воюющих дружин. По данным ученых Перун

сменил Рода только в верхних, дружинных слоях славянского общества, а у простого

земледельческого населения вера в Рода сохранялась вплоть до XVI века.

По данным «Славянской хроники» Гельмольда главным божеством

западных славян был Святовит, а все остальные считаются как бы полубогами. Идол

Святовита был расположен в Арконе. Гельмольд подробно описал сам идол и

особенности богослужения. Из источника стало ясно, Святовит объединил в себе две

функции: воинские и плодородия (1, с.130, 235-238).

Это подтверждается дальнейшими исследованиями. А.А. Бычков

придерживается мнения, что Святовит ― этот бог солнца у западных славян, он был

сыном Сварога (Бога Дыя), имел полную власть над Землей и людьми. Его имя

означает «Святой луч». Н.С.

Шарапова к этому добавляет, что Святовит, едущий на

коне на битву, отождествлялся с грозой. Славяне верили, что Святовит (как

владыка небесных громов) выезжает по ночам сражаться с демонами тьмы; он разит

молниями демонов (в древних легендах ― своего змеевидного врага), а результатом

этой битвы является дождь, проливающийся на землю (25).

В свою очередь и Сварога ученые называют верховным богом

славян. Его имя переводится как небесный. Он был богом небесного огня,

олицетворял небо и Вселенную, «бог-отец» ― Бог Дый. Именно он сотворил Вселенную

и является отцом Дажьбога и огня-Сварожича.

Н.С. Шарапова считает, что согласно некоторым легендам,

отцом Сварога был Род, вдохнувший в сына свой могучий дух. Сварог сотворил

землю, создал Вырий-Сварогу и подземный мир. Ударив по Алатырь-камню (солнцу)

своим молотом, Сварог создал светлые силы, небесное воинство.

От искр,

высеченных из камня, родился и огонь-Сварожич. С помощью кузнечных клещей Сварог

запряг Змея, воплощение нечисти и зла, в плуг и провел по земле глубокие

борозды, отчего образовались великие реки (Дон, Дунай и Днепр) и Змиевы валы.

После этого Сварог низверг Змея и всю темную силу в Пекло, в подземный мир (122,

с. 483).

В свою очередь А.А. Бычков добавляет, что Сварог был женат

на Божуне-Подаге, известной так же как Ира. Приводит интересную цитату из

«Лестовика Георгия грешнаго инока»: «У персов был закон поимати свою матере и

сестры, почему и Дый (т.е. Сварог) был женат на сестре своей Ире» (25).

Ему возражает Н.С. Шарапова. По данным, которые она

собрала, Сварог населил землю и создал первых людей из камня, а затем дал им

законы (установил законы моногамной семьи: «закон уставити женам за один мужъ

посягати… а иже прелюбы деющи, казнити повелеваше, сего ради прозваше») и научил

их земледелию и кузнечному ремеслу, послав людям на землю плуг и кузнечные

клещи, после чего люди стали пахать землю и «начаковати оружие, преже бо того

палицами и камением бивахуся».

Из всего сказанного напрашивается вывод, что до выдвижения

на первое место Перуна, Род ― Святовит ― Сварог в одном лице был всеобъемлющим

божеством отдаленных предков славян. Это позволяет говорить о существовании у

славян в далеком прошлом единого божества, который вначале упорядочил Хаос, а

затем создал из соединения морской и небесной стихии землю.

Сын Бога-творца

упорядочил земное пространство и вдохнул в него жизнь, сотворил первого человека

и даровал им законы, по которым они должны жить. Вероятно, в роли Бога-творца

выступал Род, в роли его сына ― Сварог, прародитель богов и всего живого, в том

числе и людей, а его внук ― Святовит имел полную власть над Землей и людьми, от

него исходили блага и горести.

Вполне возможно, что Сварог и Святовит различные

названия одного и того же бога, т.к. слово swarga ― с санскрита переводится как

«небо», употреблялось и в значение солнца. Позднее Перун взял на себя функции

Сварога, Святовит же наоборот стал еще и богом-громовержцем.

О том кто выступал в роли сатаны (демона) неизвестно. М.В.

Попович пишет, что у чехов Велес приравнивался по своему значению к дьяволу, но

у восточных славян Велес защитник людей перед Перуном, покровительствует скоту и

богатству, плодородию, владыки мертвых, врачевателя и покровителя искусств. А.Н.

Но все это остается только в разряде гипотезы и требует

дальнейшего изучения.

https://www.youtube.com/watch?v=

В «пространственную» модель космологии славян также можно

включить «горизонтальную» и «вертикальную» проекции. Данные проекции

антропологичны и совмещены универсальным образом мирового дерева. В этой функции

в славянских фольклорных текстах обычно выступают Вырий, райское дерево, береза,

явор, дуб, сосна, рябина, яблоня (45; 68).